Революция пришла строго по протоколу, заранее возвестив о своем появлении, в шлейфе эмоций и страстей, под музыкальное сопровождение, с эскортом немногочисленных сторонников, в тиши и сосредоточении готовивших церемонию пришествия, встреченная лишь огнями знакомых эмблем на странных стационарных и мобильных объектах, подобно редким светлячкам в ночи, разбросанных отдельными оазисами спасения будущего. Но ее никто не заметил.
О ней так долго говорили, так долго спорили, до хрипоты обсуждая ее предстоящее обличье, избранных счастливчиков, кому она соблагоизволит уделить свое королевское внимание и радушие, а кому достанутся жалкие остатки с щедрого стола после полагающегося всеобщего пира победителей, что даже самые многовидевшие стали воспринимать ее уже как мифический плод нездорового воображения, как порождение дремучего фольклора, чудом дошедшего с седых глубин, о котором можно рассказывать лишь перед сном беззаботным маловидевшим, не заставшим уже те легендарные времена, когда сотовый телефон стоил целое состояние.
Революция пришла незамеченной, поэтому у нее хватило времени и такта, чтобы насладиться феерией ума, фестивалем нескрываемой глупости и увидеть ярмарку слез и обид, всегда, к несчастью, следующих друг за другом. Проявив неожиданную слабость, не удержалась от удовольствия послушать митинг касты оракулов, уверявших, что ее приход возможен не ранее чем через 25–40 лет, и в подтверждение благоговейно демонстрировавших копии доставшихся по наследству пожелтевших листков с чудодейственными диаграммами и графиками, хранившимися как священные реликвии в память об откровениях основателя теории «точки пика».
Революция терпеливо и печально смотрела на это буйство чувств, многоцветье масок, озлобленность разочаровавшихся, апатию уставших, бахвальство невежд, задор уверенных, сознавая, что с прошлым нельзя расстаться по-иному: без разгула стихии, без обнаженности чувств, без абсурда и смеха…
Планета отмечала 1-е апреля.
Продолжить чтение
