Когда по­яв­ля­ет­ся урав­не­ние Шре­дин­ге­ра или сим­фо­ния Ма­ле­ра, они столь ярки, что про­цес­сы, со­пут­ство­вав­шие их по­яв­ле­нию, ухо­дят в тень. Био­гра­фы и бел­ле­три­сты со­сре­до­то­че­ны не на ме­ха­низ­ме твор­че­ских пре­об­ра­зо­ва­ний в го­ло­ве ав­то­ра, а на внеш­нем ан­ту­ра­же его жизни. Это объ­яс­ня­ет­ся не толь­ко со­от­вет­ству­ю­щи­ми ин­те­ре­са­ми чи­та­те­лей, но и за­кры­то­стью твор­че­ско­го про­цес­са как для по­сто­рон­не­го ис­сле­до­ва­те­ля, так и для ав­то­ра. В ста­тье автор пы­та­ет­ся на­ру­шить табу несов­ме­сти­мо­сти твор­че­ства с са­мо­ана­ли­зом.

Когда по­яв­ля­ет­ся урав­не­ние Шре­дин­ге­ра или сим­фо­ния Ма­ле­ра, они столь ярки, что про­цес­сы, со­пут­ство­вав­шие их по­яв­ле­нию, ухо­дят в тень. Био­гра­фы и бел­ле­три­сты со­сре­до­то­че­ны не на ме­ха­низ­ме твор­че­ских пре­об­ра­зо­ва­ний в го­ло­ве ав­то­ра, а на внеш­нем ан­ту­ра­же его жизни. Это объ­яс­ня­ет­ся не толь­ко со­от­вет­ству­ю­щи­ми ин­те­ре­са­ми чи­та­те­лей, но и за­кры­то­стью твор­че­ско­го про­цес­са как для по­сто­рон­не­го ис­сле­до­ва­те­ля, так и для ав­то­ра. В ста­тье автор пы­та­ет­ся на­ру­шить табу несов­ме­сти­мо­сти твор­че­ства с са­мо­ана­ли­зом.