DOI: 10.33917/mic-5.112.2023.72-84

Рассмотрены основные положения международных соглашений, ограничивающих объемы использования такого энергетического ресурса как уголь. Авторы проанализировали реальную ситуацию с производством, импортом и потреблением других видов энергетических ресурсов, таких как нефть и газ, которая привела к тому, что объемы добычи и поставок угля в Российской Федерации внутренним и внешним (зарубежным) клиентурным рынкам практически не сокращаются. Согласно разработанной Правительством Российской Федерации программы развитие угледобычи и всей угольной промышленности будет проходить по трем этапам до 2035 г. Сейчас осуществляются задачи первого этапа. Кроме дальнейшей разработки старых месторождений, будут проводиться работы по нахождению и освоению новых месторождений по двум сценариям развития – консервативному и оптимистическому. Оба сценария предполагают увеличение объема экспортируемого угля в те страны, которые являются основными потребителями угля – Китайскую Народную Республику и Республику Индия. В 2023 г. к таким странам присоединилась и Турецкая Республика, импорт угля в которой всего на 10% меньше, чем в Республику Индия и на 45% меньше, чем в Китайскую Народную Республику. С целью увеличить поставки угля в страны Азиатско-Тихоокеанского региона планируется дальнейшее развитие Байкало-Амурской и Транссибирской магистралей, а также строительство железнодорожных и водного пути доставки грузов, в том числе и угля, по транспортному коридору «Север-Юг» до морского порта в Мумбае в Республике Индия. Кроме того, будет развиваться Северный морской путь из Мурманска в порты КНР. Следовательно, доходы федерального бюджета РФ от экспорта угля не будут уменьшаться, несмотря на продвижение зарубежными странами зеленой энергетики.

DOI: 10.33917/mic-4.99.2021.5-11

В статье определена цель исследования, заключающаяся в необходимости проведения анализа существующих и прогнозируемых моделей и сценариев развития российских социально-экономических систем. Анализ осуществлен исходя из понимания социально-экономической системы как частичного образа реальности в индивидуальном или общественном сознании.  Приведено краткое описание существующих социально-экономических моделей в России и стратегий их развития. Сделан вывод о важности выбора методов описания моделей развития социально-экономических систем. Выявлены цели и недостатки предлагаемых методов описания модели развития социально-экономических систем.

Источники:

1. Самсонова М.А.   Методология моделирования социально-экономических систем // Вестник ЦЭМИ РАН. 2018.  № 4. DOI: 10.33276/S0000000-3-1. 

2. Прангишвили И.В. Системный подход и повышение эффективности управления. М.: Наука, 2005.  422 с.

3. Клейнер Г.Б. Развитие теории экономических систем и ее применение в корпоративном и стратегическом управлении // Центральный экономико-математический институт, Российская академия наук. Препринт #WP/99/2010, Москва 2010. 43 с.

4. Белоусов А.Р.   Сценарии экономического развития России на пятнадцатилетнюю перспективу. Проблемы прогнозирования [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://federalbook.ru/files/FS/Soderjanie/FS-19/III/Belousov.pdf (дата обращения: 11.06.2021).

5. Idrisov G., Mau V., Bozhechkova A. Searching for a New Growth Model // Voprosy Ekonomiki. 2017. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://doi.org/10.32609/0042-8736-2017-12-5-23 (дата обращения: 10.06.2021).

6. Микульский К. Россия в поимках модели экономического роста. // Общество и экономика. 2017.  № 3-4.  С.7-11.

7. Chaparov B., Gospodinova A., Fesoseev I., & Yudenko M.  Institutional risks impact on the growth potential of construction entrepreneurship organizations. Proceedings from: 11th International Conference on Civil Engineering Design and Construction – DCB’2020. Varna, Bulgaria: IOP Conference Series: Materials Science and Engineering. 2020. doi:10.1088/1757-899X/951/1/012030.

Федеральный закон № 172 регламентирует подготовку стратегического прогноза. Представленный материал — практическая реализация в одном из регионов РФ. PEST(М) можно рассматривать как качественный аналог количественной математической модели, используемой, например, в процессе бюджетирования. Вычисления предполагают варьирование некоторых переменных внутри модели, в том числе экспертное. Такое варьирование неизбежно, поскольку любая модель лишь в некоторой степени подобна моделируемой системе и экспертная позиция «наблюдателя» имеет значение. У математической модели на входе цифры, определенные с некоторой точностью, на выходе также цифры, экспертно обоснованные и промоделированные. PEST представляет собой «смысловую модель», содержащую базовые «событийные деревья». На входе этой модели «случившиеся» события. На выходе — прогноз их развития: если произошло «вот это», то непременно случится «то и то» и с некоторой вероятностью «или то, или то». Прогноз подразумевает работу эксперта, который прогоняет событие через моделирующую структуру PEST-анализа. По мере развития событий в реальности возникает возможность сравнивать две семантические сети, одна из которых относится к «прогнозируемой», а другая — к «случившейся» событийной структуре. Эксперт, а в некоторых простых случаях и компьютерная программа может либо отнести случившееся событие к одной из существующих в прогнозе сценарных ветвей, либо высказать предположение о возникновении новой ветви, либо, наконец, заключить, что данное событие является имитацией, то есть носит «нефизический характер». Последнее весьма существенно, но нуждается в верификации последующими событиями. Таким образом, предложенный PEST-анализ в разрезе «мир — страна — регион» есть некая смысловая «модель», образующая «прогнозные» семантические деревья и сети, позволяющая классифицировать оперативные событийные ряды («извлекать смыслы») и прогнозировать их дальнейшее развитие с позиции стратегической перспективы. Данный метод выглядит актуальным с позиции реализации (и автоматизации) задачи непрерывного динамического стратегирования, что в условиях прохождения мировой системой «точки бифуркации» является крайне важным.