Персона Трампа и события вокруг нее не первый месяц будоражат мир. Сказано столько, что, кажется, добавить нечего… за исключением главного — реальных причин происходящего и обоснованного прогноза на будущее. Сданная много десятилетий назад в архив история с «верхами» и «низами» вновь становится пугающе реальной во всех уголках нашего маленького мира. Аналогий все больше…
В условиях турбулентности и когерентности мировой экономики и беспрецедентного санкционного давления на экономику России возникает необходимость анализа явлений, вызвавших кризисные процессы, которые затронули все сферы жизнедеятельности. Кризисные процессы — снижение доходов населения, миграционные процессы, в частности в Приморском крае, низкая обеспеченность населения жильем — требуют новых подходов к управлению. На примере ДВО региона показаны социально-экономические тенденции. Системой действенных механизмов и инструментов для улучшения социального положения являются национальные проекты и местные программы и подпрограммы. В последнее время отмечается улучшение морально-психологического климата жителей Владивостока в связи со строительством мостов через бухту «Золотой рог» и на остров Русский, реконструкцией дорог, постройкой международного аэропорта, строительством кампуса на острове Русский, созданием территории опережающего развития «о. Русский» и свободного порта Владивосток.
В статье предпринята попытка поиска причин кризисного состояния западного цивилизационного проекта. В частности, обосновывается значимость 1) некритической абсолютизации религиозных по своей природе императивов в светском обществе, 2) переоценки уникальности европейской культуры в качестве цивилизационного эталона и 3) недооценки последствий секуляризации трансцендентного в западном смысловом универсуме. На основе проведенного анализа делается вывод об уровне существующих рисков.
Череда перманентных тяжелейших кризисов в России требует проведения радикальной реформы либеральной модели открытой экономики. Методологической основой анализа служат принципиальные тезисы, положения и принципы философии русского традиционализма и современной русской научной традиции. Россия как русская Евразия развивается на основе принципа коллективизма, который является ключевым методологическим принципом — принципом методологического коллективизма. В статье подчеркивается, что экономика в сфере традиционного общества является служебной сферой и рассматривается как часть культуры, часть целого общественного живого организма. При этом культура рассматривается как важнейший нематериальный ресурс хозяйственного развития, а общественная динамика выступает как социокультурная динамика. Проведенное исследование позволяет определить методологические основы новой экономической доктрины для России. Наш идеал — это модель справедливого и солидарного общества. Мы сможем противостоять США как глобальной империи зла, только противопоставив им братство народов, солидарность поколений и высшую справедливость.
Статья посвящена возможностям и перспективам Азербайджана в текущей непростой политической и экономической ситуации, сложившейся в мире и стране. Снятие санкций с Ирана, напряжение в российско-турецких взаимоотношениях, падение цен на нефть, эскалация Карабахского конфликта… Как эти и другие факторы скажутся на экономике одной из самых развитых стран Закавказья?
В статье проводятся параллели между состоянием современной глобальной экономики и советской в 1980-е годы. Высказывается предположение, что в обоих случаях диагноз может быть похож и определяется как социально-экономический застой. Его главные черты — чрезмерное и все более растущее накопление обязательств в экономической, социальной, институциональной, политической сферах и отстающие, а со временем сокращающиеся возможности их выполнения. Соответственно, переход к новой модели глобальной экономики может ассоциироваться с теми же стадиями, какие известны из отечественной экономической истории, — кризис, переходный период, медленное восстановление. Высказывается предположение, что ключевым драйвером перехода от застоя к кризису становится разворачивающийся в азиатских странах потребительский бум, который опирается на потребительское кредитование населения. Анализируются возможные последствия создания общества потребления в азиатских странах, прежде всего в Китае, для глобальной экономики. Определяются основные болезненные последствия конкуренции двух моделей общества потребления. Формулируются новые глобальные вызовы с учетом таких последствий и опыта переходного периода в нашей стране. Предлагается учитывать эти вызовы при разработке долгосрочных стратегий развития отдельных стран или групп стран, в том числе России.
В статье проводятся параллели между состоянием современной глобальной экономики и советской в 1980-е оды. Высказывается предположение, что в обоих случаях диагноз может быть похож и определяется как социально-экономический застой. Его главные черты чрезмерное и все более растущее накопление обязательств в экономической, социальной, институциональной, политической сферах и отстающие, а со временем сокращающиеся возможности их выполнения. Соответственно, переход к новой модели глобальной экономики может ассоциироваться с теми же стадиями, какие известны из отечественной экономической истории, — кризис, переходный период, медленное восстановление. Высказывается предположение, что ключевым драйвером перехода от застоя к кризису становится разворачивающийся в азиатских странах потребительский бум, который опирается на потребительское кредитование населения. Анализируются возможные последствия создания общества потребления в азиатских странах, прежде всего в Китае, для глобальной экономики. Определяются основные болезненные последствия конкуренции двух моделей общества потребления. Формулируются новые глобальные вызовы с учетом таких последствий и опыта переходного периода в нашей стране. Предлагается учитывать эти вызовы при разработке долгосрочных стратегий развития отдельных стран или групп стран, в том числе России.
В последнее время с каждым годом мировая экономика все больше зависела от темпов развития экономики Китая, с которым многие страны традиционно связывали надежды на успешность выхода из кризиса. 2015 г. ярко и недвусмысленно продемонстрировал тенденцию нарастания китайской критической нестабильности. Здесь много причин, и одной из важнейших явилось изменение политики США — прекращение программ «количественного смягчения», от чего зависит конъюнктура спроса на китайские товары и объем их экспорта. Окончательно проявился кредитный характер «успехов» экономического роста Китая, практически исчерпана возможность получения эффекта от реализации модели финансового стимулирования национальной экономики КНР путем расширения объема займов и инвестиций. Основной вывод: существует прямая зависимость между последствиями инвестиционного и промышленного перенасыщения в Китае вследствие экстремальных темпов экономического роста и усилением структурных финансово-экономических диспропорций, закладывающих контуры неизбежно вытекающего из них нового витка китайского и мирового экономического кризисов.
Балансирование на грани финансовой катастрофы США, а также всей мировой экономики, чья положительная динамика ранее поддерживалась финансовой пирамидой, выстроенной ФРС США, не могло длиться вечно. Исчерпание регулирующих возможностей США в рамках прежнего управленческого контура потребовало перехода к постамериканской модели балансирования глобальных финансовых диспропорций. Выход найден на основе использования советского опыта: США перешли к созданию мирового Госплана на организационном каркасе формирования американизированного СЭВ на базе пакета торговых соглашений: Транстихоокеанское партнерство (ТТП), Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство (ТТИП) и Соглашение о торговле услугами (ТИСА).
Понятие «гибридная война» приобрело актуальность и известность после присоединения Крыма к России, военных действий на Донбассе, нарастающих турбулентностей, связанных с феноменом Исламского государства. Эти события существенно повлияли на концепцию современной войны, стратегии безопасности, объединив инструментарий из арсеналов конвенциональных, партизанских, кибернетических, информационных войн. Доклад был представлен на специальном мероприятии «Гибридная война. Облики и пространства вооруженных конфликтов в XXI веке» на XXV Экономическом форуме в Польше.