В интересах всего общества

Председатель Комитета Государственной думы РФ по собственности Виктор Семенович Плескачевский в беседе со специальным корреспондентом «ЭС» Ларисой Полковниковой излагает свои взгляды на миссию оценщика в системе управления национальной собственностью. В частности, применительно к постреформенному российскому оценочному сообществу он подчеркивает перманентный приоритет профессионализма над преходящими трудностями, связанными с кризисом.

Виктор Плескачевский
В интересах всего общества
"Экономические стратегии", №02-2009, стр. 118-121

Председатель Комитета Государственной думы РФ по собственности Виктор Семенович Плескачевский в беседе со специальным корреспондентом "ЭС" Ларисой Полковниковой излагает свои взгляды на миссию оценщика в системе управления национальной собственностью. В частности, применительно к постреформенному российскому оценочному сообществу он подчеркивает перманентный приоритет профессионализма над преходящими трудностями, связанными с кризисом.

Виктор Семенович, цитируя Вас, можно сказать, что в России произошла "бескровная революция в регулировании оценочной деятельности". В чем различие между российским и традиционным, принятым практически во всем мире механизмом регулирования ответственности оценщика?

Различий между регулированием оценочной деятельности в России и в мире становится все меньше. С принятием Закона об оценочной деятельности в последней редакции механизмы регулирования деятельности оценщика фактически полностью гармонизированы с традиционными механизмами. Однако существует определенная специфика. Когда мы говорим о регулировании механизмов ответственности оценщика, мы понимаем, что во всем мире основным риском является риск утраты репутации оценщика, а материальная ответственность стоит на втором плане. Но, учитывая российские реалии, в которых репутационная составляющая во всех сферах деятельности только начинает складываться, материальной составляющей ответственности оценщика отведена основная роль.

Мы показали принципы работы материальной ответственности оценщика в рамках саморегулирования западным экспертам, и они оценили их положительно.

В чем, на Ваш взгляд, заключается публичная роль оценщика? Какой вид деятельности оценщика в сегодняшнем российском законодательстве считается предметом регулирования?

Оценщик перестает играть публичную роль, когда иссякает общественный интерес к результатам его деятельности. В связи с этим предметом регулирования является именно та деятельность оценщика, что направлена на создание продукта, к которому проявляет интерес не только заказчик, но и все общество, и таким продуктом является отчет оценщика. Интерес третьих лиц к отчету оценщика не всегда прямой, это может быть косвенный интерес, но необходимо учитывать, что вынесение оценщиком суждения о стоимости объекта оценки тем или иным образом влияет на весь процесс ценообразования в определенной сфере.

Действия оценщика в рамках оказания консультативных услуг не попадают под регулирование, поскольку в этом случае он действует не как оценщик, а как обычный консультант – подобную услугу может, в принципе, оказать любое лицо, имеющее необходимый опыт и знания, но не обладающее специальным статусом.

Система материальной ответственности в рамках саморегулируемой оценочной деятельности установлена. Теперь вместо чиновника по лицензированию за каждого оценщика отвечает его СРО. Насколько российский оценщик застрахован от рисков?

Система мер по снижению рисков не ограничивается введением материальной ответственности оценщика. Важно, что впервые в законодательстве были названы конкретные основания для наступления ответственности, т.е. был определен риск. Оценщик отвечает не за любой ущерб, причиненный в результате его деятельности, а только за тот ущерб, который связан с нарушением профессиональной деятельности. Соответственно, необходимо установить факты нарушения стандарта и причинения ущерба, а также причинно-следственную связь между ними.

В целом система мер по снижению рисков включает в себя и предварительный контроль СРО при выходе оценщика на рынок, и систему контроля за деятельностью оценщика, и разработку стандартов деятельности оценщика, и дисциплинарную ответственность оценщика. Все это должно минимизировать риски в деятельности оценщика.

Материальная ответственность наступает только в тех случаях, когда упомянутые меры не срабатывают и оценщик все-таки нарушает стандарты, что влечет за собой нанесение ущерба его клиенту или третьим лицам.

Наличие системы снижения рисков автоматически запускает регулятивные механизмы, поскольку сам факт проведения выплат из компенсационного фонда стимулирует профессиональное сообщество к совершенствованию как стандартов деятельности, так и контрольных процедур. В итоге все это стимулирует самоочищение профессионального сообщества.

Является ли саморегулирование альтернативой безответственному государственному лицензированию? Безусловно, является. Однако необходимо иметь в виду, что саморегулирование – институт молодой, формирующийся, и, чтобы он заработал в полную силу, необходима практика, опыт.

Мировой финансовый кризис требует конкретизации миссии оценщика. В чем, по-Вашему, состоит эта миссия?

Миссия оценщика состоит в определении справедливой стоимости объекта для целей эффективного управления собственностью, и она не может быть существенно откорректирована под влиянием мирового кризиса. Вне зависимости от экономической обстановки оценщик должен профессионально осуществлять свою деятельность.

В отдельных случаях, например в случае оценки объектов интеллектуальной собственности, участие оценщика принципиально важно, поскольку речь идет об определении первоначальной стоимости объекта с целью его последующей коммерциализации, т.е. фактически капитализируется объект инновационной экономики.

В состоянии ли современное постреформенное российское оценочное сообщество инициировать какие-либо проекты в рамках мировой экономики для оздоровления ситуации?

Если говорить об академической науке, а также о деятельности в рамках совершенствования профессиональных стандартов, то, безусловно, здесь потенциал оценочного сообщества достаточно высок. Но для реализации проектов в рамках мировой экономики с целью оздоровления общей экономической ситуации нужен соответствующий запрос от потребителей, от общества. Если такой запрос будет сформулирован, то оценочное сообщество сможет должным образом на него отреагировать.

Возможно ли создание собственных, сугубо российских стандартов и нормативов?

Сложно представить себе, что профессионалы, например оценщики, отбросят весь существующий мировой опыт и создадут на голом месте свои, сугубо российские стандарты. С учетом интеграции российской экономики в мировые процессы такая ситуация выглядит совершенно неправдоподобной. Но во всех странах есть определенная специфика национального законодательства, и ее необходимо учитывать при разработке стандартов.

Ни для кого не секрет, что многие сферы жизнедеятельности погрязли в примитивной компиляции чуждых нашей культуре стандартов, норм и схем. Нельзя предсказать последствия их применения в российских социально-экономических условиях. Возможна ли интерпретация Ваших последних законодательных инициатив как процесса гармонизации права и совершенствования национальной правовой системы?

Эпоха примитивной компиляции давно прошла. Необходимо учитывать, что мы живем в динамично меняющемся мире и степень интеграции российской экономики в мировую достаточно высока. К сожалению, иногда нормальная, принятая во всем мире система отношений воспринимается как чуждая нашей культуре. Однако при детальном рассмотрении выясняется, что проблема – не в чуждости культуре, а в чуждости косному мышлению чиновников, которое складывалось в советском обществе. Собственно говоря, это не претензия к советскому обществу вообще – мы все родом оттуда, – а претензия к бытовавшим ранее ложным стереотипам.

Например, до сих пор нам приходится убеждать как чиновников, так и профессиональное сообщество, что публичный интерес является не интересом власти или отдельных чиновников, а интересом всего общества. Именно на такой трактовке публичного интереса строится система саморегулирования органов, создающихся по корпоративному принципу, но обладающих, вследствие полномочий, определенных законом, функциями регулирования конкретной деятельности.

В одном из выступлений Вы инициировали как институциональную меру создание "мегарегулятора, который будет надзирать за деятельностью всех участников финансового рынка – страховщиков, управляющих компаний, пенсионных фондов, а не только банков". Чем опасна асинхронность регулирования ЦБ, Минфина, ФСФР? Насколько реален такой мегарегулятор?

Мы говорим о необходимости создания мегарегулятора уже много лет. Дело в том, что в начале 1990-х гг. в России практически не было финансовых рынков. Их строительство поручили разным ведомствам.

В результате банки достались ЦБ, рынок ценных бумаг – Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг (правда, не весь – осталось и ЦБ, и Минфину, и Правительству).
Пенсионная система попала в Минтруд, страхование – в Минфин, лизинг – в Минпромнауки, ипотека – в Госстрой, аудит – в Минфин, а оценка – в Минимущество. Одновременно товарные биржи попали в антимонопольное ведомство. А валютные биржи до сих пор остаются как бы "вне закона" и регулируются только инструкциями ЦБ. Никому и в голову не пришло назначить единого координатора на стадии строительства важнейшего сектора экономики. Например, даже в США, где более развиты финансовые отношения, была создана рабочая группа по финансовым рынкам при президенте США (так называемый мегарегулятор). В него входят руководители четырех важнейших финансовых регуляторов, а его единственной целью является согласование всех противоречий в регулировании национального финансового рынка.

Результатом построения такой системы регулирования стали сумасшедшие проблемы у всей финансовой отрасли. Достаточно сказать, что только банки имеют единый план счетов бухучета и пруденциальный надзор по системе определенных показателей. И все равно ЦБ регулярно обвиняют в недостаточности и несвоевременности мер по предотвращению злоупотреблений коммерческих банков.

У остальных же участников финансового рынка нет и такого, пусть и не совершенного, но все же регулярного мониторинга финансового положения. Они ведут свой бухучет и финотчетность по тому же плану счетов, что и торговая палатка или чулочно-носочная фабрика. Таким образом, страховые компании, пенсионные фонды, ПИФы и прочие отчитываются всего лишь один раз в квартал. О какой диагностике и раннем выявлении неблагоприятного финансового положения может идти речь?

Сегодня к мегарегулированию готовы перейти не просто национальные финансовые рынки стран – участниц ЕС, планируется создание такого института на уровне всего Европейского союза. Уже более 50 стран применяют так называемую модель унифицированного или интегрированного надзора. Делается это путем создания единого регулятора или слияния существующих надзорных органов. Это опробованная в мире модель. А первой страной, установившей единый надзорный орган для банковского, страхового и фондового секторов, еще в 1986 г. стала Норвегия.

Можно привести простой пример недостатков существующего регулирования. В нашей стране хронический дефицит "длинных" денег. Вместе с тем в классической модели: банки – это институты "коротких денег", а фонды, страховые компании – источники долгосрочных инвестиционных ресурсов. Однако Центральный банк не будет заниматься фондами и стимулировать граждан к накоплению при помощи этих институтов. А мегарегулятор, учитывающий интересы и банковской системы, и институциональных инвесторов, может и создать условия для денежных накоплений граждан, и трансформировать их в развитие, т.е. в "длинные деньги".

В ближайшее десятилетие национальные финансовые рынки будут либо приобретать форму мировых финансовых центров, либо входить в зону влияния уже существующих глобальных центров. Поэтому наличие самостоятельного финансового центра в той или иной стране станет одним из важнейших признаков конкурентоспособности их экономик, роста влияния в мире, обязательным условием экономического, а значит, и политического суверенитета. Мне кажется неправильным ждать решения "двадцатки". Мы находимся в глубине естественного экономического процесса. Существующие мировые финансовые центры не заинтересованы в том, чтобы такой появился в России. Однако финансовый центр в России невозможен без мегарегулятора.

Есть ли в России единый кадастр объектов недвижимости? Каким, по-Вашему, он должен быть, чтобы стать надежной основой земельных отношений в государстве?

В настоящее время единого кадастра в том виде, который бы устраивал и потребителя, и собственника, и государство, не существует. Мы считаем необходимым принятие ряда законодательных мер по усилению защиты прав собственности, в частности при формировании земельного участка и расположенных на нем объектов недвижимого имущества. Ошибки при формировании, в том числе описании и установлении границ такого объекта недвижимости, приводят к многочисленным спорам о праве собственности, могут использоваться в качестве инструмента рейдерского захвата.

Также считаем необходимым преобразовать статус кадастрового инженера в процессуальную публичную фигуру, обладающую в силу исполняемых ею публичных функций специальной правоспособностью, а также материальной ответственностью через механизм обязательного членства в саморегулируемых организациях как сорегуляторах от имени государства, но несущих материальную ответственность за действия или бездействие своих членов, нанесших ущерб контрагенту или даже третьим лицам.

В этом году журналу "Экономические стратегии" исполнилось 10 лет. Что бы Вы пожелали журналу и его читателям в грядущем десятилетии?

Я хочу пожелать и журналу, и его читателям стабильного и экономически позитивного долголетия, а это возможно только при условии выбора эффективной и верной экономической стратегии.

ПЭС 9118/10.04.2009