Успех — явление редкое

Генеральный секретарь Евразийского экономического союза – о перспективах развития Евразийского экономического сообщества.

Григорий РАПОТА
Успех – явление редкое
"Экономические стратегии", 2002, №4, стр. 76-78.

10 октября 2000 года подписан договор о создании новой организации – Евразийского экономического сообщества (ЕврАзЭС), – членами которой стали Беларусь, Казахстан, Киргизия, Россия и Таджикистан. Президенты пяти государств создали своего рода небольшую модель Евросоюза, цель которой – формирование единого экономического пространства стран-членов сообщества. С октября 2001 года Генеральным секретарем ЕврАзЭС является Григорий Рапота, человек, более четверти века проработавший в сфере внешней политики. Служба во внешней разведке, руководство Государственной компанией "Росвооружение", деятельность в ранге первого заместителя министра торговли, а затем – первого заместителя министра промышленности, науки и технологии Российской Федерации сделали его обладателем уникального опыта и знаний, необходимых для успешного функционирования новой международной экономической структуры. С Григорием Рапотой беседует главный редактор "ЭС" Александр Агеев.

Вы имеете богатый опыт руководства самыми разными организациями, в том числе и весьма специфическими, закрытыми. Есть ли что-то общее в управлении этими структурами?

Существуют некие управленческие принципы, которые надо соблюдать, чтобы организация успешно работала. К их числу относится, прежде всего, умение правильно подбирать кадры. Руководитель не обязан вникать в детали, за него это делают эксперты. Но они должны быть людьми, на которых можно положиться. Второе – необходимо, чтобы сотрудники организации чувствовали себя одной командой, хорошо знали ее стратегические цели и задачи. Нельзя держать специалистов на коротком поводке, их надо уважать и доверять им.

Я тридцать лет занимался международными отношениями, и сегодня этот опыт мне очень пригодился. Что касается решения частных проблем, связанных с таможенно-тарифной и валютно-финансовой политикой, для их решения в рамках Евразийского экономического сообщества созданы соответствующие органы – например, Комиссия по тарифному и нетарифному регулированию, Совет руководителей центральных банков или Совет руководителей таможенных служб. Самое главное – так организовать систему, чтобы она функционировала вне зависимости от того, на работе начальник или он куда-то уехал.

Отношения между субъектами международного права регулируются определенными юридическими нормами, но есть и игра без правил. Как Вы думаете, насколько велика ее роль?

Полагаю, альтернатива такова: либо соблюдение общепринятых норм, либо игра без правил. В нашем деле можно и должно работать только по правилам, которые следует не навязывать сверху, а вырабатывать коллективно, с тем, чтобы люди приняли их всей душой. Это не всегда получается.

Каждой стадии развития организации международного уровня сопутствуют специфические проблемы. Для Евразийского экономического сообщества это вопросы функциональной структуры как правительств стран-участниц сообщества, так и самого сообщества. Мы сейчас активно занимаемся этим. Если и там и тут станет нормой жесткое выполнение принятых решений, все будет в порядке. Нам не хватает того, что в советское время называли производственной дисциплиной. Иногда выполнение решений просто затягивается, но случается, что мы упираемся в какие-то непреодолимые преграды. Это чаще всего связано с недостаточной зрелостью принятых решений, с тем, что в них изначально были заложены некие пороки, обусловленные слабой экспертной проработкой. Они выявляются на стадии выполнения, и вот тут возникают сложности.

Что касается Запада, то и там та же картина. Возьмите, к примеру, Европейский союз – он существует уже много лет, и все равно проблем более чем достаточно.

В чем причина слабости экспертной проработки?

Во-первых, есть методы работы, которым мы только учимся. Государства, входящие в Евразийское экономическое сообщество, совсем недавно функционируют в условиях рынка, поэтому надеяться на такой же экспертный уровень, как в странах с давно сложившейся рыночной экономикой, не приходится. Но бывают и очень обидные промахи. К сожалению, государственные чиновники сегодня утратили многие навыки, необходимые для работы в правовой и организационной сфере. Полагаю, это произошло потому, что многие специалисты из государственного аппарата ушли в частный бизнес. Слово "чиновник" стало ругательным.

Вы считаете, что прежде аппарат работал лучше?

Конечно, вспомните хотя бы Госплан или ЦК. Другое дело, что задачи ставились порочные. Вообще, чтобы воспитать профессионального государственного служащего, требуется не один год, это дело непростое. Пройдет лет пять-шесть, прежде чем он сможет брать на себя ответственность за принятие решений, давать квалифицированные советы, быстро и качественно исполнять указания. Много ли у нас чиновников, которые имеют столь продолжительный стаж работы? Если такой человек попадается, то на него просто молишься, потому что он – кладезь премудрости, надежда и опора.

Каков масштаб кадровых потерь в республиках и в России? Кто пострадал больше?

Трудно сказать. В советский период Москва, как губка, впитывала лучшие кадры со всего Союза и, когда мы разделились, оказалась в лучшем положении, чем Душанбе, Бишкек или Баку. Но и в самой Москве чиновники побежали в частный сектор в силу известных причин. А вообще это отдельная проблема – государственная служба, утрата достоинства чиновника, – и она требует незамедлительного решения.

Каким Вы видите Евразийское экономическое сообщество через пять-десять лет?

Думаю, за это время нам удастся решить ряд важнейших задач. Например, окончательное формирование зоны свободной торговли, которая уже почти создана. Наверное, начнется осуществление каких-то межгосударственных программ и инвестиционных проектов. Это процесс непростой и достаточно длительный. Надеюсь, что существенно улучшится ситуация с миграцией населения.

Может быть, появится общее гражданство?

Сейчас вопрос так не ставится, да я и не вижу в этом острой необходимости. Главное, чтобы люди везде чувствовали себя комфортно.
В определенном смысле моделью для нас является Европейский союз, однако нельзя игнорировать те особенности, которые объединяют наши народы – уровень экономического развития, общность языка, исторические корни.

Каково соотношение бюджета Евразийского экономического сообщества и национальных бюджетов?

У государств Евразийского экономического сообщества нет единого бюджета.

Планируется ли его создание?

Может быть, со временем мы и придем к этому, но пока существует лишь бюджет, предназначенный для содержания аппарата ЕврАзЭС.

Какие отрасли народного хозяйства представляются Вам наиболее перспективными с точки зрения осуществления совместных проектов?

Практически все. Это и транспорт, и энергетика, и оборонная промышленность, и машиностроение, и металлургия. Особого внимания требует сельское хозяйство. Здесь нам предстоит гармонизировать производство и распределение продукции. Процент сельского населения во всех государствах сообщества, включая Россию, очень высок. Благополучие этих людей, а в конечном счете и стран, где они проживают, в значительной степени зависит от продуктивности сельского хозяйства. Согласитесь, тут есть над чем поработать.

Ваш любимый девиз, афоризм, анекдот, притча.

У меня их много, на все случаи жизни. Например, когда что-то не ладится, нельзя поддаваться унынию, обижаться на окружающих. Глядишь, и справишься с ситуацией. Надо помнить, что успех – это редкое явление, чаще приходится заниматься изматывающей черновой работой, и нужно быть готовым ее делать.