Сокровища Санта-Фе

Вступительное слово главного редактора.

Александр Агеев
Сокровища Санта-Фе
“Экономические стратегии”, №04-2008, стр. 05

Санта-Фе – в переводе с испанского “святая вера”. Со времен испанской колонизации, направляемой орденом иезуитов, многие поселения в штате Нью-Мехико получили такие сакрализованные топонимы. В 20-е гг. ХХ в. Санта-Фе стал тем же, чем крымский Коктебель в эти годы: богемные художники и поэты, первые аэропланеристы, то же очарование архитектурного стиля и отдаленность от шумных мегаполисов. Частым гостем Санта-Фе в те годы был и Оппи – Роберт Оппенгеймер, в скором будущем научный руководитель Манхэттенского проекта. Именно на этих землях, не слишком густо населенных когда-то могущественным индейским племенем навахо, в часе езды от Санта-Фе, в начале 1940-х гг. возникли неуклюжие бетонированные постройки лабораторий Лос-Аламоса, где появилась американская атомная бомба. Любопытно, что именно Санта-Фе стал важнейшим пристанищем и агентов советской разведки.

Реальный ход американского атомного проекта отнюдь не был идиллическим. Каждодневное разрешение бесконечных вопросов о количестве необходимого урана, плутония, дейтерия, трития; мучительный выбор методов создания бомбы; отказ от ставки на радиологическую войну, означавшую просто загрязнение театра боевых действий радиационными материалами; выбивание средств; проверки на политическую благонадежность; конфликт генерала Лесли Гровса, административного руководителя проекта и директора ФБР Эдгара Гувера… Все это связано с этим местом. Лос-Аламос действует и поныне как центр ядерно-оружейного комплекса и физической науки и техники США.

Почти 25 лет назад нобелевский лауреат по физике Мюррей Геллман основал Институт сложности в Санта-Фе. 1984 г.
Самый разгар лихорадки “звездных войн”. Мрачноватое преддверие перестройки в СССР. Руководство сегодняшнего Санта-Фе также родом из Лос-Аламоса. Но они скорее диссиденты, оторвавшиеся от более прикладного и директивно-обязывающего течения научной мысли ради осмысления сложнейших тем не только математики и физики, но и социума. Руководство Института сильно напоминает наших физиков 1960-х гг.: вообрази в руках гитару и костер в ночи и “как здорово, что все мы здесь сегодня собрались” – и сходство полное.

Сегодня на высоте около трех километров, мягко вписываясь в ландшафт, расположилось одноэтажное здание Santa Fe Institute (SFI) с его любимым девизом “от сложности к простоте”. Не врываясь ввысь, как небоскреб, не стыдясь однотипности, как невзрачная коробка, а мягко, пушисто-разлаписто и прозрачно припадая к небу. Таков построенный в китайском стиле под задачи одного несостоявшегося президента страны, бывшего посла в Китае, “овеянный совестью интеллект”. Санта-Фе удивительно уютен и открыт, там комфортно людям, мыслям и кошкам. Сама конфигурация пространства Института располагает к общению, обмену мыслями, незашоренности, солидарному поиску истины с персональной ответственностью за его результативность. Скамейка на обложке этого номера – в метрах двадцати от здания SFI. Она будто ждет встречи открывателей кварков, глюонов, генокодов или аттракторов социальных систем.

У научной политики Санта-Фе нет приоритетов. Темы научных работ в областях, где царит неопределенность, хаос неизвестности, в принципе не могут быть навязываемы. Нельзя планировать новое, которое растет, как известные ахматовские стихи. Пульс научного поиска задают таланты, которых ищет и Санта-Фе, и которые находятся сами. По классическим академическим канонам отбираются для работы в проектах SFI и маститые ученые, и “постдоки”, и участники летних школ, проводимых по всему миру. Вокруг исследовательского ядра SFI, как планеты Солнечной системы, сложились внешние сотрудники, члены бизнес-сети, различные благотворительные фонды – партнеры и грантодатели, заказчики. На ежегодные встречи “потереться плечом к плечу” и вдохнуть чистый воздух науки приезжают многие именитые светила. Здесь нет навязчивой заботы о пиаре и атрибутов социальной псевдоэлитности – галстуков, костюмов… Ученый в Санта-Фе ценится лишь качеством интеллекта, способного к междисциплинарности и моделированию, в сочетании с человеческими качествами. Все, что закрепляет “коридорность” мысли, узкую специализацию без широкого, глобального, загоризонтного видения, в Санта-Фе не приживется. Неуместна здесь и донаучная болтовня, декларации истин без опоры на модели исчисления. Все, что делает мировоззрение тоньше, глубже, всеохватнее, совместимо с культурой Санта-Фе. Санта-Фе имеет и обширные образовательные приложения. Он не замыкается как “почтовый ящик” в доведении своих соображений и достижений до “инстанций”. Здесь принципиально иная философская установка – Санта-Фе видит свое призвание прежде всего в том, чтобы поднимать уровень научной культуры, образования и мышления в стране и мире. Сегодня особый интерес в Санта-Фе вызывают задачи из области биологии и социологии. Ведь именно в том, что происходит с человеком и обществом, видятся главные риски и главные возможности развития мира.

Обсудить этот сюжет можно на авторском блоге http://www.ageev.net