«Российская оценка»: наш конек – качество

ЗАО «РОССИЙСКАЯ ОЦЕНКА» (первоначально – ЗАО «МФТ-Эксперт») создано в 1995 году как компания, объединяющая два вида деятельности – оценочную и риэлторскую. Ее костяк составили выпускники физического факультета Московского государственного университета – люди, имеющие прекрасную математическую подготовку, а также опыт научно-исследовательской и преподавательской деятельности.
Сегодня компания оценивает самые разнообразные объекты – от квартиры до киностудии, от легкового автомобиля до атомной подводной лодки, от маленького магазина до большой нефтяной компании.
Компания неоднократно признавалась лучшей в конкурсах Российской коллегии оценщиков, Российской гильдии риэлторов и Московской торгово-промышленной палаты. По свидетельству центра рейтинга и сертификации Института экономических стратегий, в настоящее время компания является одним из лидеров рынка оценки. Как ей удается не только удерживаться на плаву в течение целого десятилетия, но и занимать ведущие позиции в области оценочной деятельности? В чем секрет ее планомерного движения к успеху? Что руководство компании думает о результатах собственной работы и перспективах на будущее – как своих, так и российских оценщиков в целом? Президент ЗАО «РОССИЙСКАЯ ОЦЕНКА» Александр Иванов и вице-президент Дмитрий Кувалдин ответит на все эти и на многие другие, в том числе глобальные вопросы заместителю главного редактора журнала «Экономические стратегии» Ольге Бардовой.

Александр Иванов, Дмитрий Кувалдин
"РОССИЙСКАЯ ОЦЕНКА": наш конек – качество
"Экономические стратегии", №2-2005, стр. 60-65

ЗАО "РОССИЙСКАЯ ОЦЕНКА" (первоначально – ЗАО "МФТ-Эксперт") создано в 1995 г. как компания, объединяющая два вида деятельности – оценочную и риэлторскую. Ее костяк составили выпускники физического факультета Московского государственного университета – люди, имеющие прекрасную математическую подготовку, а также опыт научно-исследовательской и преподавательской деятельности. Сегодня компания оценивает самые разнообразные объекты: от квартиры до киностудии, от легкового автомобиля до атомной подводной лодки, от маленького магазина до большой нефтяной компании. Компания неоднократно признавалась лучшей в конкурсах Российской коллегии оценщиков, Российской гильдии риэлторов и Московской торгово-промышленной палаты. По свидетельству центра рейтингов и сертификации Института экономических стратегий, в настоящее время компания является одним из лидеров рынка оценки. Как ей удается не только удерживаться на плаву в течение целого десятилетия, но и занимать ведущие позиции в области оценочной деятельности? В чем секрет ее планомерного движения к успеху? Что руководство компании думает о результатах собственной работы и перспективах на будущее – как своих, так и российских оценщиков в целом? Президент ЗАО "РОССИЙСКАЯ ОЦЕНКА" Александр Иванов и вице-президент Дмитрий Кувалдин ответят на все эти и на многие другие, в том числе глобальные вопросы заместителю главного редактора журнала "Экономические стратегии" Ольге Бардовой.

Каким для компании "РОССИЙСКАЯ ОЦЕНКА" был 2004 г., что из намеченного удалось сделать, а что – нет?

Александр Иванов: Если говорить о качестве услуг, то здесь к концу года мы вышли на запланированные рубежи. Сегодня акцент делается на стоимостной консалтинг, то есть проводится не оценка в чистом виде, а консультации относительно того, как увеличить стоимость объекта недвижимости или компании, какой путь развития наиболее эффективен. В этой сфере все наши задумки реализованы. С другой стороны, административная реформа, которая фактически на полгода заморозила деятельность ряда министерств и агентств, не лучшим образом сказалась на состоянии рынка оценки и на работе нашей компании. Обобщая, можно сказать, что "РОССИЙСКАЯ ОЦЕНКА" строго придерживается намеченной стратегии, однако есть некоторые тактические недоработки. Например, нас не вполне удовлетворяют финансовые результаты деятельности компании, а также темпы роста, но тому есть объективные причины.

Дмитрий Кувалдин: Может быть, причина в несовершенстве нашей стратегии. В какой-то момент мы решили взять курс на преимущественное обслуживание государственных структур и крупных корпоративных заказчиков. "РОССИЙСКАЯ ОЦЕНКА" выиграла практически все публичные конкурсы, которые проводили министерства, ведомства и крупные корпоративные заказчики – РФФИ, Минобороны, Росимущество, ФАПром, РАН, "Газпром", РАО "ЕЭС", РЖД, "Лукойл", "НИКойл" и пр. В то же время мы несколько ослабили работу с отдельными предприятиями.

Александр Иванов: "РОССИЙСКАЯ ОЦЕНКА" – абсолютно независимая компания. В этом есть и плюсы, и минусы: с одной стороны, мы сами определяем стратегию развития и тактику действий на рынке оценки, с другой – за нами никто не стоит, и, соответственно, нам, кроме себя, не на кого надеяться, никто не подкинет выгодный заказ, никто вовремя не снабдит информацией. Мы увязали свою стратегию на 2004 г. с направлениями административной реформы, провозглашенными вице-премьером Б.С. Алешиным. Но действующие лица поменялись, административная реформа пошла другим путем, а значительные ресурсы, вложенные нами в весьма перспективные, но, увы, пока не осуществившиеся проекты, в частности в программу Минобороны по обеспечению военнослужащих жильем, оказались невостребованными, а наши услуги – неоплаченными.

Каковы основные проблемы компании "РОССИЙСКАЯ ОЦЕНКА"?

Александр Иванов: Если говорить о самых существенных проблемах, то и у любого добросовестного оценщика их две, и они неразрывно связаны между собой: борьба с демпингом и борьба за качество. Каждому понятно, что квалифицированный труд не может стоить дешево. Демпинг всегда сопровождается снижением качества.

Я уже три года работаю в Экспертном совете Российской коллегии оценщиков, а два года был председателем Экспертного совета. За это время в совете прошли экспертизу сотни отчетов, в том числе и те, что делаются по линии ОАО "Газпром" и РАО "ЕЭС России". Так вот, прослеживается четкая взаимосвязь: чем меньше заплатили за работу, тем она хуже выполнена. Нельзя дешево сделать отчет на хорошем уровне – он составляется либо второпях, либо плохими исполнителями. Вот почему демпинг для нас – как красная тряпка. Борьба идет не за цены, а за качество. Потребителю очень трудно понять, хорош отчет или плох. Цифры есть – и ладно, некоторым этого достаточно. Проблемы возникают потом. Хорошо, если "плохой" отчет попадает на экспертизу, в этом случае самый малозатратный вариант для заказчика – заказать новый отчет у нормального оценщика. Много хуже, когда "плохой" отчет уже запущен в корпоративную процедуру, в этом случае убытки от неверных управленческих решений могут на много порядков превысить "сэкономленное" на дешевизне оценки.

Каковы гарантии того, что заказчик, заплативший "правильную" цену, получит хороший отчет?

Дмитрий Кувалдин: Чтобы было понятнее, проведем такую аналогию. Представьте себе, что мы создаем автомобиль. Можно сделать "жигули", а можно "мерседес". Если это будет "мерседес", надо пригласить хорошего дизайнера, купить патенты на лучшие на сегодняшний день агрегаты, найти поставщика качественных деталей, нанять самых квалифицированных инженеров и рабочих-сборщиков и т.д. Если же купить права на "фиат" 10-летней давности, то с соответствующими ей дальнейшими процедурами мы и получим "жигули". Если вы нанимаете плохого оценщика, то вам это обойдется гораздо дороже – потом придется все перепроверять, а точнее, переделывать. Хорошая оценка невозможна без достоверной информации, но чтобы ее собрать, нужно время. При недостатке информации невозможно сделать хороший отчет даже силами квалифицированных сотрудников. Поэтому, повторяю, демпинг – вещь разрушительная, и мы боремся с ним. Например, несколько лет назад был создан СНОКОД (Система независимого контроля оценочной деятельности в РФ). Я там возглавлял Комиссию по этике, которая, помимо создания "Кодекса профессиональной этики оценочных компаний РФ" и ряда других документов, разработала "Соглашение о минимальных тарифах оценочных услуг в РФ". Сейчас изменились экономические реалии, поэтому созданный в прошлом году Национальный совет по оценочной деятельности в РФ поручил мне, как сопредседателю Комитета по этике, подготовить новое Тарифное соглашение. Надеюсь, в апреле этого года оно будет утверждено Национальным советом и, может быть, даже одобрено Росимуществом. Хочу подчеркнуть, что речь там будет идти о минимально допустимых тарифах.
Увы, есть в работе российских оценщиков и другие трудности. Если, скажем, в банковском, страховом бизнесе государство проводит откровенно протекционистскую политику, то в оценке ситуация совершенно иная. Мы не требуем чего-то особенного, просто хотим равных условий игры с западными консультантами. В этом случае мы, несомненно, выиграем. Не сразу, но обязательно! У них большой опыт, но очень слабая положительная производная по качеству. У нас – наоборот. Во многих областях, думаю, мы их уже превзошли, но у них известные бренды, поэтому, когда у нашего государства возникает необходимость осуществить какую-то крупную сделку, оно, не проводя публичных тендеров, нанимает западных консультантов. Когда проводится тендер, бренды, разумеется, должны играть роль, но в первую очередь следует учитывать качество. Итак, российским оценщикам не нужен протекционизм, но думаю, что государству было бы гораздо выгоднее следовать правилам открытой конкуренции.

Александр Иванов: Конечно, нет правил без исключений – наверное, можно найти и дешевого оценщика, который составит неплохой отчет. Тем не менее статистика показывает, что когда работы делаются по заниженным ставкам, то от этого страдают прежде всего заказчики. Чтобы отчет прошел экспертизу в том же "Газпроме", он должен быть составлен на соответствующем уровне. Плохие отчеты отправляют на доработку. Между тем время идет, отчет приходится обновлять, в результате корпоративная сделка затягивается, клиент уходит. И хорошо бы речь шла только о маленьких проектах!

Дмитрий Кувалдин: Демпинг имеет две стороны: заказчик стремится снизить цену работ, а оценщик – любыми средствами получить заказ. Приведу такой пример. Один из крупных корпоративных заказчиков со стопроцентным государственным капиталом провел открытый конкурс, на котором по объективным показателям отобрал оценщиков – мы тоже в нем участвовали, заняли четвертое место из 45. В дальнейшем отдельные лоты с объявленной обоснованной стоимостью распределялись среди отобранных оценщиков также на конкурсной основе – по качеству технических предложений. Один очень крупный лот – несколько десятков миллионов рублей – был выигран некой аудиторской компанией – не хочу ее называть – благодаря снижению цены в три раза. Но чудес не бывает – или победитель работает себе в убыток, или качество работы окажется невысоким!

Александр Иванов: Еще одна проблема – это оценка по принципу "чего изволите". Заказчик говорит: мне нужна такая-то цифра – я вам хорошо заплачу. Когда создавалась наша компания, мы решили, что одним из основополагающих принципов ее работы будет следующий: качество оценки должно быть таким, чтобы мы могли выиграть любую судебную тяжбу. На сегодняшний день "РОССИЙСКАЯ ОЦЕНКА" выиграла все 14 судов "оценщик против оценщика", в которых участвовала. Не стану скрывать, что соблюдение принципов – недешевая штука: из-за этого нам доводилось отказываться и от очень больших гонораров.

Есть мнение, что в оценке главное – это получить нужную цифру, а уж как она обоснована, не так важно. Так ли это?

Александр Иванов: Оценка – это основа принятия управленческих решений. Если оценка неверна, решение тоже может быть неверным. Поэтому грамотный управленец – не важно, управляет ли он ларьком или огромной корпорацией, – должен задать себе такие вопросы: сколько стоит объект управления? сколько стоит проект, в который я вкладываю средства? сколько стоит то, что я продаю или покупаю?
Но еще: каковы факторы повышения стоимости? В свое время в "Лукойле" сказали: нам важны не только цифры, но и то, что стоит за ними. Когда мы это услышали от такого крупного корпоративного заказчика, на душе стало теплее. И надо сказать, что постоянно растет число клиентов, которым очень важно понять, какие факторы учитывались при оценке, каковы основные движущие силы, определяющие ценность того или иного объекта.

Дмитрий Кувалдин: Мы стремимся сделать оценку максимально точной и обоснованной, поэтому развиваем методическую базу, ряд наших методик был одобрен НИИ Госкомстата РФ. Занимаемся мы и теорией оценки: думаю, мы одними из первых начали использовать в оценке аппарат высшей математики, во всяком случае, наш приоритет на "интегральную формулу дисконтирования" защищен публикациями в ряде международных изданий.

Пять лет назад мы утвердили и опубликовали на своем сайте миссию компании – "быть эталоном оказания оценочных услуг". Разумеется, это асимптота, к которой мы постоянно стремимся. Сегодня в компании "РОССИЙСКАЯ ОЦЕНКА" налажена система контроля качества. Поскольку мы делаем ежегодно тысячи отчетов, эту систему пришлось автоматизировать. Невзирая на существенные затраты, мы внедрили интегрированную систему управления, позволившую нам автоматизировать реализацию проектного подхода в подготовке отчетов, а главное – наладить автоматизированный контроль качества.

Александр Иванов: Качество – это наш конек, и мы хотим сделать так, чтобы процедуры были общедоступными. Это достаточно сложная задача, поскольку на самом деле оценка находится где-то между наукой и искусством. Ведь есть вещи, которые нельзя предусмотреть, они субъективны. В то же время специфический для каждого этапа оценки набор процедур необходимо отработать на стандартных объектах при очень небольшом разбросе параметров. Мы создали систему, в рамках которой на этапе подготовки отчета устанавливаются некие контрольные точки, или "вешки". Ориентируясь на них, мы выявляем ошибки и недостатки, что позволяет повысить качество отчетов. Для типовых шаблонов отчетов существуют различные наборы процедур для разных типов объектов, а также системы обновления шаблонов. Опыт показал, что оценка крупных, уникальных объектов у нас получается лучше, чем оценка небольших и недорогих типовых. Поэтому сейчас мы уделяем большое внимание устранению недоработок в этой области. Уже есть определенные успехи.

Дмитрий Кувалдин: Мы контролируем сроки исполнения работ на всех этапах оценки. Вообще, сроки – беда оценщиков, но наша система позволяет с ней справиться. Летом 2004 г. Департамент имущества г. Москвы провел конкурс по оценке аренды, в котором мы заняли первое место и получили самый большой заказ – на 5 млн руб. Нужно было оценить огромное количество объектов – свыше 700. Вот тут-то наша система и показала себя. Деньги, вложенные в ее разработку, оправдал один только этот проект.

Компания "РОССИЙСКАЯ ОЦЕНКА" приступила к сертификации по ISO. Это предполагает появление в нашей работе некоторых формальных моментов, например так называемых записей по качеству, которые нужно делать после окончания как всего проекта, так и этапов оценки. Сначала нам это не особенно нравилось, но потом мы поняли, что данная процедура приносит немалую пользу, в частности позволяет экономить время: например, практически исчезли повторные ошибки. В каждом проекте есть исполнитель и руководитель. И тот и другой теперь обязаны фиксировать все недочеты и ошибки, допущенные в ходе подготовки отчета, что и позволяет избежать неприятностей в следующих проектах.

На каких принципах строится кадровая политика компании "РОССИЙСКАЯ ОЦЕНКА"? И где в России можно выучиться на оценщика?

Александр Иванов: Система образования в области оценки достаточно сложна. Есть несколько вузов, где готовят оценщиков. Мы предпочитаем брать студентов последних курсов. Если человек поработал в другой оценочной организации, то его потом трудно переучивать – в каждой компании своя система подготовки специалистов. Мы ведь преподаем, поэтому имеем возможность выбирать лучших студентов. Сначала они проходят у нас стажировку, а потом самые лучшие остаются работать. Причем это не обязательно дипломированные оценщики. Мы тут подумали и решили приглашать в компанию молодежь не только из экономических вузов, но и с физического факультета МГУ, который сами заканчивали. Оказалось, что люди с университетским физическим образованием наиболее восприимчивы к обучению, очень легко перепрофилируются и вообще имеют очень гибкий ментальный аппарат. Специалисты узкого профиля нам не нужны. Новые сотрудники проходят через некий "инкубатор" – это не только стажировка, но и постоянно действующий внутренний обучающий семинар. Сейчас другие компании пытаются переманивать наших сотрудников: как узнают, что человек из "РОССИЙСКОЙ ОЦЕНКИ", тут же предлагают ему огромную зарплату. Некоторые, кому нужно "все и сейчас", уходят, ориентированные на перспективу – остаются. Конечно, обидно, что люди, в которых столько вложено, уходят, а с другой стороны – это ведь свидетельство того, что "РОССИЙСКАЯ ОЦЕНКА" становится брендом.

Наша компания – не очень большая, но у нас 17 оценщиков внесены в лицензию. Негосударственных компаний с таким количеством оценщиков в лицензии, кажется, больше нет. А у нас еще несколько человек в этом году получают дипломы!

Как вы оцениваете реформу оценочной деятельности? Я имею в виду переход от лицензирования к саморегулированию.

Дмитрий Кувалдин: Думаю, что на определенном этапе лицензирование было необходимостью, так как рынок был совершенно "диким". Формально лицензирование должно было начаться в 1998 г. после принятия Закона "Об оценочной деятельности", а фактически, к сожалению, – только через три года после этого. Видимо, такой ход событий обусловили разные причины, но главная из них – экономическая. "Дикая" оценка многим была очень выгодна. А кое-что кое-где делалось и вовсе без оценки, например первичная приватизация. Последствия "бесплатной" раздачи государственной собственности Россия будет пожинать еще очень долго.

Рынок оценки в России довольно быстро растет, в эту сферу пришли люди из других сфер деятельности, с научными степенями и званиями, люди, для которых обязательным является выполнение внутреннего этического императива повторяемости результатов. Наступил момент, когда российская оценка переросла условия, в которых она функционирует. На практике это выразилось в переходе от лицензирования к саморегулированию. При этом нам очень важно, чтобы рынок оценки, ставший благодаря лицензированию на путь цивилизованного развития, не был разрушен, чтобы он исправно выполнял свои функции. В нашем понимании, саморегулирование – это прежде всего ответственность. Компании, которые участвуют в саморегулировании, добровольно накладывают на себя ряд ограничений, обязуются работать качественно и честно.

Что такое, по-вашему, саморегулирование в России?

Дмитрий Кувалдин: Саморегулирование на сегодняшнем этапе – нечто вроде демократии. Хорошо это или плохо? Есть плюсы, но есть и минусы. Является ли оно панацеей? Нет! Может быть, это наиболее оптимальный способ организации рынка оценки? Трудно сказать. Во всяком случае, в Западной Европе, которая обогнала нас по организации, но не по качеству, уже отказываются от саморегулирования. Однако там другой менталитет, другие принципы работы. Для них заказные оценки – это нечто из области фантастики, а для нас – реальность.

Если они отказываются, может, нам не стоит и начинать?

Дмитрий Кувалдин: К сожалению, нельзя перескакивать через этапы. Обратите внимание: выдано более 10 тысяч оценочных лицензий, но членами оценочных объединений, которые, по-видимому, и будут основой саморегулируемых организаций, пока является не более тысячи оценочных компаний. Потому что, вступая в объединение, компания накладывает на себя ограничения, о которых я уже упоминал. А это не всем нравится. Нам удалось добиться того, чтобы в новом варианте закона минимальное число оценщиков в каждой компании было увеличено с одного до двух, и есть надежда, что в дальнейшем их число будет расти (в аудиторских фирмах минимальное число аттестованных аудиторов в компании – пять). Представьте себе: один оценщик в компании. Это же нонсенс! Отсюда и низкое качество: при фактическом отсутствии серьезных требований к лицензиату сегодня можно открыться, а сделав одну заказную оценку за приличные деньги – закрыться. А ведь сегодня процентов 90 оценочных компаний имеют как раз по одному оценщику – это ли не простор для коррупции?

Александр Иванов: Правила игры в саморегулируемых организациях задают крупные компании. Конечно, это жесткая конкурентная борьба, но никто не собирается подставлять коллегам ножку. Одна из точек соприкосновения – Объединенный экспертный совет, созданный при РАО "ЕЭС" Российской коллегией оценщиков, Российским обществом оценщиков и СМАО. В своей работе Совет использует в том числе наработки Экспертного совета Российской коллегии оценщиков – экспертные заключения, процедуры проведения экспертизы и т.д. Объединенный экспертный совет создавался непросто, однако учредителям все же удалось преодолеть противоречия. Разногласия, конечно, и сейчас остаются, но работа успешно идет.

Расскажите, пожалуйста, о планах компании "РОССИЙСКАЯ ОЦЕНКА" на 2005 г.

Дмитрий Кувалдин: Мы видим свою компанию в числе лидеров отечественного рынка оценки. Надежды на будущее связываем с дальнейшим повышением качества работы. После получения международной сертификации по ISO планируем выйти на рынок СНГ, поскольку все-таки лучше знаем условия бывшего СССР, чем западные консультанты.
Александр Иванов: В 2004 г. "РОССИЙСКАЯ ОЦЕНКА" выполнила несколько интересных работ. Одна из них – по линии РАО "ЕЭС", мы оценивали десятки электростанций с целью формирования двух из семи создаваемых на базе РАО "ЕЭС" оптово-генерирующих компаний. Хотелось бы, чтобы в 2005 г. темпы роста нашей компании по объемам выручки были на 10-15% выше, чем в среднем по рынку, и чтобы было больше интересных, крупных проектов, потому что именно такие проекты позволяют повышать профессиональный уровень.

Теперь позвольте задать вопрос, традиционный для нашего журнала: есть ли у вас любимый анекдот на тему оценочной деятельности?

Дмитрий Кувалдин: Вместо анекдота предложу загадку: если оценить работу государственной машины как бизнес, то как вы думаете: кого повысят, а кого понизят в экономическом блоке правительства по результатам оценки?
Одна их причин наших экономических трудностей в том, что крупномасштабные проекты, такие как приватизация, монетизация льгот или удвоение ВВП, не проходят гласной предварительной экспертизы. Их экономические последствия, к сожалению, не просчитываются и не оцениваются. Любой квалифицированный оценщик обязан установить, соответствует ли проект принципу ННЭИ – наилучшего и наиболее эффективного использования. Возьмем, например, минеральное сырье. Что выгоднее – разрабатывать месторождение или законсервировать его? Оказывается, зачастую выгоднее не разрабатывать.

Если месторождение оценить, формализовать в виде соответствующих ценных бумаг, то оно станет ликвидным финансовым активом. При этом его стоимость будет только возрастать, потому что минерального сырья в мире остается все меньше, не говоря уж об экологической стороне вопроса. Но для превращения месторождения в финансовый актив необходима не только геолого-минералогическая, но и стоимостная оценка. Мы же привыкли идти по пути наименьшего сопротивления – вскрышным способом, что близко лежит! Российские оценщики готовы подставить государству плечо: уже существуют методики – пока чистая теория, ведь независимая стоимостная оценка месторождений в России до сих пор практически не проводится. Между тем предполагаемая стоимость вопроса – сотни триллионов – да-да – триллионов долларов!!!

---

ЗАО «РОССИЙСКАЯ ОЦЕНКА» зарегистрировано в ноябре 1995 г. Лицензия Минимущества РФ № 000024 на все виды оценочной деятельности; лицензия ФСБ, дающая возможность проведения оценочных работ на режимных предприятиях.
Виды деятельности: оценка недвижимого имущества, оборудования, транспортных средств, интеллектуальной собственности, ценных бумаг, действующих предприятий. Профессиональная ответственность компании застрахована на 5 млн долл. США.
Тел./факс: (095) 775-0050, 264-4090, 264-9490
E-mail: root@rosocenka.com
Сайт: www.rosocenka.com