Рентабельность и рента

Выравнивание отраслевой рентабельности и повышение доли оплаты труда в ВВП позволит решить многие проблемы российской экономики и создать прочную основу для ее стабильного роста.

Станислав Меньшиков
Рентабельность и рента
"Экономические стратегии", №1-2004, стр. 28-31

Наблюдая экономическую ситуацию в России и сравнивая ее с положением в США, неизбежно приходишь к некоторым неожиданным, подчас парадоксальным выводам. Принято считать, что положение бизнеса в нашей стране далеко не легкое (из-за высоких налогов, неразвитости кредита и финансовых рынков, слабой правовой инфраструктуры, чрезмерного вмешательства государства, бюрократизации, коррупции и т. д.), тогда как в Америке, наоборот, оно весьма благоприятное во всех этих отношениях. Между тем, если судить по статистике и финансовым отчетам ведущих компаний, рентабельность по продукции, то есть доля прибыли в продажах в России, как правило, существенно выше, чем в США.

Чтобы сопоставление было правомерным, будем сравнивать периоды, когда в обеих странах наблюдалась хорошая конъюнктура. Для России это 1999-2001 годы, когда экономика после кризиса 1998 года росла высокими темпами, а в США – 1997-1999 годы, то есть до начала общего спада, наступившего в 2000-2001 годах.

Как видно из таблицы 1, прибыльность в России превышает американскую в 2-2,5 раза. Частично это можно объяснить тем, что после 1998 года вследствие девальвации рубля конкурентоспособность отечественных производителей на внутренних и внешних рынках искусственно повысилась, так что даже отрасли, работающие на внутреннего потребителя, оказались в сравнительно благоприятном положении. Но ведь для американской индустрии относительная защищенность от иностранной конкуренции – нормальная ситуация. Между тем бизнес в США привычно работает в режиме невысокой рентабельности.

Таблица 1. Средняя рентабельность по продукции промышленности в России и США, %

Источники: Российский статистический ежегодник. 2002;
Economic Report of the President of the US
to Congress. Washington, 2000.

Такая традиция сложилась в Соединенных Штатах после перехода к массовому производству и потреблению, когда для бизнеса стало правилом максимизировать прибыль не за счет высоких цен, а за счет крупных масштабов выпуска продукции при относительно небольших наценках на удельные издержки. Конечно, это возможно только при очень емком внутреннем рынке и высокой платежеспособности большинства населения.

Очевидно, что в России ориентация бизнеса совсем иная. При массовой бедности населения приходится рассчитывать на сравнительно малые обороты при значительно большей доле прибыли в цене. Это предполагает работу на богатый и незначительный пока по численности средний класс и на поиск ниш, гарантирующих сверхприбыль. Такая ориентация сдерживает технический прогресс и модернизацию производства и не создает прочной основы для стабильного экономического роста. Получается заколдованный круг: узость рынка требует жесткой экономии на заработной плате, ее низкая доля в валовом внутреннем продукте (43% у нас, 58% в США) ограничивает платежеспособный спрос населения.

Одним из ярких примеров сверхприбыльной ниши является эксплуатация такого рентонесущего ресурса, как нефть. Здесь сверхприбыль (или рента) складывается из комбинации двух факторов: сравнительно низких удельных издержек добычи и весьма высоких мировых цен. Разница между издержками (например, 2-4 долл. за барр. плюс транспортировка) и внутренней ценой (например, 8 долл. за барр.) дает собственно природную ренту, а разрыв между внутренней и внешней ценой (20-25 долл. за барр.) – экспортную ренту. По нашим подсчетам, после уплаты вывозной пошлины только экспортная рента достигает 12-15 млрд долл. в год, что составляет треть общей выручки нефтяной отрасли. Разумеется, если мировая цена упадет, что может случиться рано или поздно, размеры экспортной ренты резко сократятся, но природный компонент все же останется.

В экономической теории, в том числе западной, рента определяется как избыток над нормальной, то есть средней, прибылью. Из таблицы 2 видно, что сверхприбыль от нефти достигает 26-42% от продаж, что больше средней прибыли во всех других отраслях, исключая цветную металлургию.

Таблица 2. Рентабельность по отраслям промышленности России, % к стоимости продукции

Источник: Российский статистический ежегодник, 2002.

Разрыв в рентабельности между экспортными (рентными) и внутренними отраслями не только значителен, но и устойчив, что говорит о весьма слабом межотраслевом переливе капитала и неразвитости финансового рынка. При таком разрыве не приходится ожидать, что избыточный капитал, образующийся в экспортных отраслях, станет инвестироваться в отрасли внутреннего рынка. Это – еще один заколдованный круг, бороться с которым можно, только выравнивая отраслевую рентабельность средствами налоговой политики, проще говоря, изымая значительную часть сверхприбыли и создавая условия для ее перераспределения в отрасли, где капитала не хватает.

Те, кто не доверяет Госкомстату, могут обратиться к финансовым отчетам (по американской методике) нефтяных компаний (см. таблицу 3). Судя по этим отчетам, рентабельность компаний несколько ниже, чем в нефтяной отрасли в целом согласно данным таблицы 2, но, несмотря на колебания по отдельным годам, все же остается достаточно высокой. Нетрудно заметить, что наиболее высокие показатели рентабельности имеют как раз те компании, которые стоят в первых рядах желающих продать крупные пакеты своих акций зарубежным корпорациям, то есть "ЮКОС", "Сибнефть" и "ТНК".

Таблица 3. Рентабельность российских нефтяных компаний, % к продажам

Источники: финансовые отчеты компаний.

Можно подумать, что высокие сверхприбыли – дело обычное для мировой нефтяной промышленности. Так, несомненно, было во времена нефтяного картеля и особенно до национализации этой отрасли в 1970-х годах в большинстве стран третьего мира, где до того нефтяную ренту присваивали ведущие транснациональные корпорации. Но с тех пор положение сильно изменилось. Сегодня эти корпорации по рентабельности мало отличаются от компаний других отраслей. Это видно из таблицы 4.

Таблица 4. Рентабельность крупнейших нефтяных корпораций мира, % к продажам

Источники: финансовые отчеты компаний.

Сравнивая их прибыли в 5-12% от продаж с типичными для некоторых наших нефтяных компаний 25-40%, а временами и более, мы видим, что российский сектор "черного золота" находится в исключительно выгодном положении по отношению не только к другим отраслям нашей экономики, но и к стандартам, существующим на Западе.

Это касается также и режима налогового обложения. Как видно из таблицы 5, российские компании, как правило, платят с прибыли налог ниже официального – 24%, а подчас даже менее 10%. Компания "ЛУКОЙЛ", которая платит больше, – скорее исключение, чем правило. Между тем зарубежные корпорации систематически платят по 37-45%, то есть в два с лишним раза больше.
При этом иностранным корпорациям, так же как и российским, приходится уплачивать большие косвенные и другие налоги и пошлины, которые, согласно правилам американской финансовой отчетности, включаются в издержки и вычитаются из доходов от реализации до того, как определяется прибыль, подлежащая обложению особым налогом. Эти "другие" налоги составляют, например, 24-27% от оборота ExxonMobil, что сравнимо с долей таких же налогов в обороте "ЮКОСа" (14-27%). Но, несмотря на высокие косвенные налоги и пошлины, зарубежные корпорации вынуждены платить еще и большой налог на прибыль, от чего практически избавлены российские компании, хотя их рентабельность в несколько раз выше.

Таблица 5. Уровень фактического обложения налогом на прибыль, %

Источники: финансовые отчеты компаний.

Обобщающая таблица 6, в которой сопоставляется структура доходов и затрат двух крупнейших нефтяных компаний – западной и российской, позволяет подвести некоторые итоги. При одинаково высоких мировых ценах более низкие затраты в России позволяют получить рентный излишек, равный 25-30% от стоимости продаж. После налогов и дивидендов этот излишек сокращается лишь минимально – до 22-28%. Доля капитальных вложений в России приблизительно на 5% выше, чем на Западе. Это можно объяснить необходимостью восстановления и развития отрасли после долгих лет кризиса и застоя (1992-1998 годы). Но и после этого вычета остается излишек в 17-25% от продаж, который в России расходуется на финансовые инвестиции в различной форме.

Таблица 6. Сравнение финансовых показателей компаний ExxonMobil и «ЮКОС» (доли в стоимости продажи, %)

Источники: финансовые отчеты компаний.

Сейчас он используется, в частности, для приобретения новых нефтепромыслов и нефтяных компаний внутри России, а также для покупки ценных бумаг или вкладывается за рубежом. Это и есть тот избыток, который было бы целесообразно перераспределять на финансирование отраслей, не имеющих сверхприбыли. Его изъятие не нанесло бы прямого ущерба нефтяной отрасли, так как внутренние ресурсы для капитальных инвестиций были бы полностью сохранены.

Мы не станем здесь касаться деталей того, как конкретно реформировать налоговую систему, чтобы приспособить ее к изъятию нефтяной ренты. Выскажем лишь одно принципиальное соображение. Обычно считается, что для этого требуется обследовать чуть ли не каждый нефтепромысел, определить его производительность и т. д. При таком порядке решение вопроса затянулось бы на долгое время и обросло бы очередной бюрократической инфраструктурой. Значительно эффективнее более простой метод – исчисление сверхприбыли сразу для всей компании в целом. Например, определить сверхприбыль, подлежащую обложению повышенным налогом, как прибыль, превышающую 20% от стоимости продаж. Для "ЮКОСа" в 2002 году это составило бы 15% от оборота, или 1,7 млрд долл., для отрасли в целом – порядка 8,5 млрд долл. Эта сумма приблизительно совпадает с расчетами Счетной палаты, озвученными Сергеем Степашиным в ноябре 2003 года. Егор Гайдар называет вдвое меньшую сумму – 4 млрд долл.

Альтернативным способом перераспределения ренты был бы порядок, по которому она отчислялась бы в специальный фонд для финансирования капиталовложений, например, в сектор высоких технологий. При этом можно было предложить, чтобы нефтяной сектор получал некоторый процент с таких отчислений, то есть чтобы они рассматривались как бессрочный кредит, нечто вроде инвестиций в другие сектора экономики.

Выравнивание отраслевой рентабельности и повышение доли оплаты труда в ВВП позволит выйти из заколдованных кругов российской экономики и создать прочную основу для ее стабильного роста.