Развитие и национальная безопасность России

Проанализировав основные аспекты проблемы, автор формулирует первоочередные задачи совершенствования системы национальной безопасности России.

Владимир Лепский
Развитие и национальная безопасность России
"Экономические стратегии", №02-2008, стр. 24-30

Лепский Владимир Евгеньевич — главный научный сотрудник Института философии РАН, доктор психологических наук. Работа выполнена при поддержке Российского гуманитарного научного фонда, исследовательский проект 08-03- 00652а.

Введение

Бурные изменения современного мира бросили вызов сложившимся в XX в. концепциям безопасности социально-экономических систем. Эти изменения в первую очередь связаны с процессами формирования постиндустриального общества, процессами глобализации, снижением роли государств и увеличением роли "скрытых" субъектов социального управления. Указанные изменения в XXI в. становятся фундаментальными, поэтому и способность систем к изменениям должна быть все более глубинной и масштабной.

В России концепции и доктрины национальной и отдельных направлений безопасности базируются на Законе РФ от 5 марта 1992 г. № 2446-I "О безопасности" (с изменениями от 25 декабря 1992 г.). Безопасность понимается как состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз.

Этот закон отражает культуру обеспечения безопасности социальных систем, сложившуюся в нашей стране в середине прошлого века. Основные ее признаки проявляются в следующих установках:

• авторитарность подхода к безопасности, доминанта самодостаточности государства для решения любых проблем безопасности;
  
• установка на дистанцирование личности, общества и государства, игнорирование механизмов сборки (субъектообразования);
  
• установка на статичность интересов личности, общества и государства;
  
• "окопная логика", фокусировка внимания на состоянии защищенности от угроз, а не на способности адекватно действовать в динамично изменяющихся условиях;
  
• игнорирование проблемы безопасности гармонии социально-политической и экономической организации с традициями российской цивилизации;
  
• игнорирование проблемы безопасности легитимности власти и идентификации граждан;
  
• игнорирование проблемы безопасности системы национальных проектов;
  
• игнорирование проблем безопасности инновационного развития;
  
• игнорирование стратегичности социальных систем как базового критерия их безопасности.
  

Очевидно, что в начале XXI в. эти установки архаичны и остро встает проблема формирования современного методологического обеспечения национальной безопасности России, поскольку, чтобы сохраниться, она должна встать на путь интенсивного развития.

В статье рассматриваются основания для совершенствования системы национальной безопасности, предлагается рабочий вариант определения понятий "безопасность социальных субъектов" и "национальная безопасность", формулируются первоочередные задачи, направленные на совершенствование системы национальной безопасности.

Проблема безопасности гармонии социально-политической и экономической организации с традициями российской цивилизации

С начала 1990-х гг. в России сформированы либерально-рыночные отношения, которые предполагают:

• уход государства из экономики;
  
• отказ от планирования социально-экономического развития страны;
  
• отказ государства от ответственности за социальное состояние общества;
  
• ставка на макроэкономику как основу развития страны (1).
  

Россия оказалась на этапе первоначального накопления капитала, который развитые страны прошли 200-300 лет назад.

Такая политика входит в явное противоречие с базовыми российскими цивилизационными ценностями, и ее конечным итогом, как свидетельствует мировой и российский опыт, является рост социального протеста, могущий завершиться социальным бунтом.

Проблема безопасности легитимности власти и идентификации граждан

С конца 1960-х гг. во всем мире наблюдается кризис механизма легитимации власти, характерного для модерных обществ. Это в значительной степени обусловлено снижением роли государства в связи с процессами глобализации, а также дискредитацией демократических процедур делегирования властных полномочий гражданами через традиционную систему выборов.

В конце прошлого столетия эти тенденции в России существенно усилились под влиянием доминирования в политике неолиберализма, способствующего необоснованному с точки зрения масштабов и деструктивному по способам выводу государства из экономики. Всемирный банк опубликовал результаты исследования эффективности государственного управления в 212 странах и территориях мира за последние 10 лет. Как оказалось, Россия сегодня сравнима лишь с африканскими или островными государствами, причем по всем показателям ситуация продолжает стремительно ухудшаться.

Субъектом власти в эпоху рефлексивного модерна становится тот, кто оказывается способным адекватно осмыслять (либо конструировать) реальность, определять свое место в мире, ставить цели деятельности и развития, формулировать кооперативный проект действия в мире. Это видение концептуализируется и получает самоназвание, на базе чего выстраивается "проектная идентичность".

Как следствие – для субъекта власти становится крайне актуальной проблема механизма обеспечения собственной легитимности и соответственно проблема функционирования системы национальной безопасности в целом. Ведь ситуация "позднего модерна" специфична тем, что разрушены все тотальные комплексы норм, на основе которых мог бы выстраиваться механизм легитимации.

В новых условиях снижения легитимности государства как ключевого субъекта власти гражданин теряет доверие к институтам легального господства, не обеспечивающим минимум инфраструктуры развития. Согласно данным исследования Левада-центра, которое было посвящено оценке гражданами России степени своего влияния на то, что происходит в стране, 62% считают, что не оказывают на происходящее никакого влияния; 35% – крайне слабое; 3% – довольно большое. Одновременно примерно половина граждан ощущает хоть какую-то ответственность за происходящее в стране. Они начинают искать пути сохранения своей созидательной жизненной позиции и новые ориентиры для идентификации.

Рисунок 1. Оценка гражданами России степени своего влияния на то, что происходит в стране (по данным Левада-центра)

При этом ни политический PR, ни СМИ не оказывают им поддержки в поисках новых ориентиров идентификации, тем самым дополнительно дискредитируя демократические формы обеспечения легитимности власти.

Политический PR ориентирован главным образом на стимулирование, поддержку и использование "реактивного" способа жизнедеятельности граждан, управление поведением избирателей и их выбором. Основные методы, как правило, базируются на формировании "щелевого" сознания, различного рода манипулятивных воздействиях, в том числе на широком использовании воздействий на эмоциональную сферу, провокациях импульсивных действий и др.
В итоге избиратель из субъекта свободного выбора превращается в объект манипуляций!

Образ современных СМИ в России также дает убедительные основания для оценки их роли в дискредитации демократических выборных процедур. Сегодня отечественные СМИ:

• в целом не являются субъектом процессов, ориентированных на обеспечение безопасности и развития России;
  
• могут рассматриваться как самодостаточный субъект рыночной экономики, формирующий в своих коммерческих интересах потребности населения;
  
• являются мощным инструментом в руках тех, у кого есть деньги, рычаги административного управления или иные рычаги воздействия.
  

Односторонняя критика СМИ и поиск в их лице врагов общества и государства – это не конструктивный путь. Состояние СМИ отражает состояние общества и государства в целом, являясь его порождением. Поражены болезнью бессубъектности общество и государство – болеют СМИ. Общество и государство должны учиться организовывать, поддерживать и контролировать СМИ.

Обобщенная ведущая направленность технологий СМИ и политического PR представлена в табл. 1. В настоящее время они ориентированы в основном на схему программирования граждан. Актуальной задачей является инициирование и поддержка процессов, нацеленных на становление легитимных субъектов общества, ориентированных на решение стратегических задач обеспечения безопасности и развития России, переход к схеме развития. Однако пока у нас не появится "стратегический вектор развития", пока в обществе не будет субъектов, консолидирующихся вокруг общего вектора развития, нами будут управлять в интересах чужих стратегий развития.

Таблица 1. Ведущая направленность технологий СМИ и политического PR

Как следствие – национальная безопасность может быть обеспечена лишь эффективным социальным действием власти на основе тех или иных мировоззренческих проектов.

Проблема безопасности системы национальных проектов

Начало XXI в. ознаменовалось позитивными для России действиями власти – государство стало инициатором и организатором проектной деятельности по развитию страны. Этот шаг свидетельствует о кризисе неолиберального подхода и высокой неопределенности для власти в выборе стратегических ориентиров развития России. Однако недооценка значения рассмотренных выше механизмов "проектной идентификации" граждан, а также отсутствие у власти четких представлений об адекватных для России мировоззренческих проектах привели к бессистемному набору принятых национальных проектов. Системно не связанный набор национальных проектов сам может стать источником разного рода угроз национальной безопасности, в частности может создать благоприятные условия для дальнейшего усугубления коррупции.
В системном проектировании различают основные и вспомогательные (обеспечивающие) задачи (проекты) систем. Основные задачи связаны с реализацией целей, для которых создана система (миссия системы). Обеспечивающие задачи связаны с обеспечением ресурсами и средствами, необходимыми для решения основных задач. Культура системного проектирования предполагает, что все обеспечивающие задачи решаются в интересах основных задач. При отсутствии их формулировки решать одни обеспечивающие задачи абсурдно: теряется системообразующий фактор.

По аналогии в контексте рассмотрения национальных проектов России имеет смысл различать основные (назовем их стратегическими) и обеспечивающие проекты. Сегодня, когда говорят о национальных проектах России, подразумеваются исключительно обеспечивающие проекты. При этом остается загадкой, какие стратегические национальные проекты они обеспечивают, поскольку таковые четко не сформулированы и не доведены до граждан. Как следствие мы имеем абсурдную ситуацию: мобилизация сил на неизвестно что обеспечивающие "национальные обеспечивающие проекты".

Имеет место естественная несогласованность "национальных обеспечивающих проектов" между собой, более того: порой они вступают в явное противоречие с выдвигаемыми Президентом РФ ориентирами развития страны.

Приведем несколько примеров.

1. В то время как Президент РФ последовательно призывает к переходу на инновационный путь развития, что предполагает повышение креативного потенциала страны, реализуемые проектом "Образование" отдельные мероприятия (в частности, ЕГЭ) снижают его. Об "окукливании" проекта "Образование" убедительно свидетельствует мнение экспертов о том, что по специальности, записанной в дипломе, может трудоустроиться только каждый пятый молодой специалист.
2. Проекты "Образование" и "Здоровье" явно не состыкованы, поскольку в них доминируют интересы реализующих эти проекты акторов, а не стратегические системные цели.
3. Проект "Жилье" при отсутствии стратегических национальных проектов не может автономно определить приоритетные направления развития. Продолжают бурными темпами развиваться мегаполисы, которые неперспективны с позиций как инновационного пути развития России, так и решения демографической проблемы. В то же время без должного внимания остается вопрос создания инфраструктуры малоэтажного строительства, в том числе современных автономных поселений для регионов страны.
4. Формируемый проект "Нанотехнологии" также следует отнести к обеспечивающим проектам. Намечающийся перекос российской науки исключительно в интересах этого проекта может привести к разрушению целого ряда научных школ и направлений. Позднее их восстановление обойдется крайне дорого (в первую очередь это касается гуманитарных направлений).

Таким образом, при отсутствии стратегических национальных проектов набор обеспечивающих проектов потенциально становится источником угроз национальной безопасности – за счет как естественной несогласованности проектных действий, так и создания благоприятных условий для проведения рефлексивного управления (манипуляций) со стороны внешних акторов и представителей отечественных коррумпированных группировок.

В качестве предложения к обсуждению рассмотрим эскизные варианты двух взаимосвязанных стратегических национальных проектов: "Россия – духовный лидер мирового сообщества" и "Россия – лидер мировых процессов инновационного развития".

"Россия – духовный (мировоззренческий) лидер мирового сообщества"

Человечество находится в системном кризисе. Назревают грандиозные межцивилизационные конфликты. Безнадежно устарели несправедливые механизмы обмена между экономически сильными и слабыми субъектами. Фактически в новых, более изощренных формах на планете процветает колониальная политика. Кажется незыблемым представление об "обществе потребления" как безальтернативной и прогрессивной модели развития. Куда приведет эта гонка в условиях ограниченных ресурсов планеты? Все ли хотят обменять духовное богатство и свободу на избыточное материальное благополучие?

Общепланетарное мировоззрение, выдвинутое Н.Ф. Федоровым и русскими философами-космистами, ныне по праву называют "мировоззрением третьего тысячелетия". Мысль о человеке как существе сознательно-творческом, как агенте эволюции, ответственном за все живое на планете, идея земли как "общего дома" важна в современную эпоху, когда как никогда остро перед человечеством встают вопросы об отношении к природе, ее ресурсам, к самому несовершенному смертному естеству человека, рождающему зло индивидуальное и социальное.

Если человечество не сконцентрирует свой интеллект и ресурсы для перехода на ноосферную организацию всех сторон жизнедеятельности общества, то оно может оказаться перед лицом глобальной духовно-нравственной катастрофы.

Наш цивилизационный потенциал дает основания утверждать, что Россия может стать духовным лидером мирового сообщества в созидании новых форм жизнедеятельности на планете, которые обеспечат гармонизацию межэтнических, межконфессиональных, межгосударственных, межрегиональных и межцивилизационных отношений.

Культ денег, вера во всемогущую силу богатства определяют духовный мир представителя западной цивилизации, его мироощущение, отношение к обществу, взгляд на государство, право, мораль и нравственность. Оправдывается отсутствие моральной ответственности личности перед обществом, а такая категория, как справедливость, просто исчезает из отношений за ненадобностью.

По-иному формировался духовный мир русских, наиболее многочисленного народа России. Общинный уклад с давних пор был необходимым требованием для отпора захватчикам, взаимопомощи при выживании в трудных климатических и географических условиях. Наши предки осознавали, что сама возможность существования и личного благополучия зависит от защиты и реализации ими общих интересов. Личные интересы соотносились с интересами общества. Эта зависимость от общества наполняла мировоззрение отдельного человека значительным общественным содержанием, в определенных критических обстоятельствах ставила личность перед необходимостью жертвовать личным ради общего.

Вера в социальную справедливость является мировоззренческим стержнем нации. Социальная справедливость, благополучие большинства должны быть главными целями любых государственных программ, государственной политики, если мы не хотим, чтобы их постигла участь тех "реформ", которые последние годы "проносятся" по России.

Важнейшей отличительной чертой русского народа является терпимость как проявление развитого чувства общинности, стремления к дружеским, равноправным отношениям между людьми, где ради общего дела мира, согласия и успеха подавляются частные настроения. Русская терпимость может рассматриваться как основа философии ненасилия. Истина ненасилия с трудом внедряется в сознание и опыт. Если брать намеренно культивируемые формы жизни, она все еще остается маленьким оазисом в пустыне заблуждений. Однако важно, что она твердо заявлена и по крайней мере трижды продемонстрировала свою действенность в качестве силы исторического масштаба. В первом случае – как заложенное Л.Н. Толстым начало духовного обновления, отзвуки которого были услышаны во всем мире. Во втором случае – в ходе борьбы за национальную независимость Индии под руководством Махатмы Ганди. В третьем случае – в борьбе чернокожих американцев за гражданское равноправие под руководством Мартина Лютера Кинга. Здесь мы имеем дело с движением, единым с точки зрения как идейных оснований, так и исторических проявлений: Махатма Ганди испытал сильное влияние Л.Н. Толстого, Мартин Лютер Кинг был последователем Махатмы Ганди.

"Россия – лидер мировых процессов инновационного развития"

Сегодня у России имеется шанс стать лидером мировых процессов инновационного развития. Этот шанс будет использован только при условии, что Россия сможет стать лидером формирования и реализации "мягких форм" глобализации. Задача крайне сложная, учитывая, что глобализация является венцом развития капитализма, и сегодня ее плодами пользуются в первую очередь исторически сложившиеся лидеры капитализма.

Аргументы, дающие основания для оптимистического представления о возможности превращения России в лидера инновационного развития в XXI в., таковы:

• высокая креативность россиян;
  
• склонность к коллективизму как потенциал для коллективного творчества;
  
• еще недавно существовавшая лучшая в мире система образования;
  
• частично сохранившийся задел и кадры в области высоких технологий;
  
• культура междисциплинарных исследований (космический и атомный проекты);
  
• наличие стартового капитала (Стабилизационный фонд, относительно большие запасы и высокие цены на сырье);
  
• повышающаяся инновационная активность регионов;
  
• пробуждение национальных лидеров в инновационной сфере;
  
• повышение культуры самоорганизации ученых и практиков;
  
• ростки понимания значимости проблемы у федеральных чиновников.
  

Несмотря на столь внушительный список позитивных аргументов, итог весьма плачевный (см. табл. 2). Инновационная продукция в России сегодня составляет менее 1%, в Финляндии – более 30%, в Италии, Португалии, Испании – от 10 до 20%.

Таблица 2. Матрица инноваций

Источник: Независимая газета. 2007. 24 января.

С учетом приведенных аргументов в условиях современной России при организации инновационных процессов становятся все более актуальными не технические (предметные), а социальные аспекты инноваций. Наиболее актуален переход от доминанты сложившегося объектно-ориентированного подхода к доминанте субъектно-ориентированного подхода, а точнее к их гармонии. Для этого нами предлагается и осуществляется становление проблематики социогуманитарного обеспечения инновационных процессов и проектов.

Стратегичность социальных систем как базовый критерий их безопасности

Стратегичность социальной системы, определяющая потенциал ее готовности к динамичным изменениям и гармоничному включению в глобальную среду, должна рассматриваться как базовый критерий обеспечения национальной безопасности в XXI в.

Сегодняшнее представление о безопасности, законодательно определенное как состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, провоцирует "окопную" логику постановки проблем обеспечения безопасности. Как следствие в России имеет место игнорирование аспектов стратегичности социальных систем при постановке проблем обеспечения их безопасности. Это приводит, в частности, к отсутствию адекватных решений в сфере национальной безопасности с учетом того кризисного состояния, в котором находится страна. В таком подходе могут быть заинтересованы только те, кого устраивает это кризисное состояние.

Нами предлагается структура основных факторов (см. табл. 3), определяющих стратегичность социальной системы.

Таблица 3. Факторы стратегичности социальной системы

Рисунок 2. Энниаграмма стратегичности социальных субъектов (обобщенный образ российского предприятия)

Основой целостности любой социальной системы должна стать рефлексия – как саморефлексия, так и рефлексия по отношению к другим социальным субъектам. Именно рефлексивность социальной системы позволит обеспечить ее системную сборку на основе механизмов идентификации (самоидентификации) рефлексивных элементов по отношению к системе и макросубъектам социальной среды.

Анализ цивилизационного потенциала России дает основания утверждать, что в рассматриваемом контексте прообразы стратегичных социальных систем XXI в. могут быть сосредоточены в нашей стране. Однако сегодня поиск таких прообразов вызывает большие затруднения. Видимо, это связано со спецификой ситуации, сложившейся в стране. Она характеризуется тотальной болезнью бессубъектности, высочайшим уровнем коррупции, культом денег, отсутствием прозрачности в управлении социальными системами, стремлением к получению быстрой прибыли и др. Пересмотр представлений о безопасности социальных систем с позиций обеспечения их стратегичности позволит, на наш взгляд, внести серьезный вклад в процессы развития России и мирового сообщества в целом.

Предлагаемый рабочий вариант определения понятия "безопасность"

Обеспечение безопасности социальных субъектов – это обеспечение их способности к социальному воспроизводству и развитию в условиях динамично изменяющейся среды, а также защищенность их проектов жизнедеятельности и развития.

Обеспечение национальной безопасности – это обеспечение способности граждан, общества и государства к совместному социальному воспроизводству и развитию в условиях динамично изменяющейся среды, а также защищенность стратегических и обеспечивающих национальных проектов.

В настоящее время принято выделение частных направлений безопасности с привязкой к сложившимся областям знания: экономическая, военная, информационная безопасность и др. Предлагаемый пересмотр понятия "безопасность" предопределяет и иные основания для выделения направлений безопасности; необходимо ввести новые направления безопасности, ориентированные на способность субъектов к социальному воспроизводству и развитию. Например, онтологическая, идентификационная, инновационная, рефлексивная и др.

Выводы

Первоочередные задачи совершенствования системы национальной безопасности России:

• формирование государственного заказа на разработку методологических, методических и технологических основ субъектно-ориентированного подхода к совершенствованию системы национальной безопасности;
  
• разработка на основе субъектно-ориентированного подхода проектов концептуальных и законодательных документов для системы обеспечения национальной безопасности;
  
• организация на основе субъектно-ориентированного подхода переподготовки кадров в системе национальной безопасности;
  
• реформирование Совета безопасности РФ, фактически превращение его в стратегический центр обеспечения процессов развития России;
  
• создание государственно-общественного стратегического контура обеспечения развития страны (2).
  

Страна располагает относительно небольшим ресурсом времени для продолжения поисков выхода из кризисного состояния. В этой связи нельзя рассчитывать на стихийное формирование механизмов развития и обеспечения ее национальной безопасности. Необходимо срочно сформировать субъекты, которые взяли бы на себя эти функции и смогли бы продуктивно их реализовать. Головную роль в этих процессах мог бы взять на себя Совет безопасности РФ (или другой специально созданный орган), после его преобразования в центр обеспечения стратегического развития России и создания на его основе государственно-общественного стратегического контура обеспечения развития страны.

ПЭС 7247/04.12.2007

Примечания
1. Ипполитов К.Х. Социально-рыночные отношения как перспектива выхода России из комплексного кризиса // Рефлексивные процессы и управление. 2006. № 2, с. 21-30.
2. Лепский В.Е. Становление стратегических субъектов: постановка проблемы // Рефлексивные процессы и управление. 2002. № 1, с. 5-23.