Размышления у бесланского кладбища

Подлецы быстро находят общий язык. Они хорошо знают, что им нужно – наши жизни. Глобализация терроризма идет гораздо быстрее, чем глобализация политического и государственного мышления.

Андрей АПОСТОЛОВ
Размышления у бесланского кладбища
"Экономические стратегии", №2-2005, стр. 102-104

Апостолов Андрей Георгиев — директор центра Восточно-Европейских программ ИНЭС.

Я сидел у дороги, ведущей в аэропорт, тщетно пытаясь проглотить застывший в горле комок. Был один из тех сентябрьских дней, когда под последними теплыми лучами делаешься веселее, оптимистичнее и даже добрее. Но на этот раз все было не так, осеннее солнце освещало огромное безжизненное пространство, пахло навозом, мукой и смертью, и люди, молча ходившие по новому бесланскому кладбищу, выглядели мертвецами. В их взглядах, проходивших сквозь нас, была жуткая пустота.
Всегда считал, что нет ничего страшнее, чем слезы в глазах ребенка, до смерти напуганного голодом, бомбами или вооруженными людьми. Это не имеет значения, когда мир сжимается до размеров полупустой миски или черного дула автомата. В тот сентябрьский день на новом кладбище в Беслане я понял, что есть вещи и пострашней детских слез. Это пустые взгляды взрослых. Как каждый человек, у которого есть совесть, я чувствовал себя виновным. Виновным перед теми, кто лежал под слоем свежей земли, перед теми, для кого жизнь оборвалась, не начавшись, и перед этими людьми, бродившими как призраки или молча стоявшими, обняв надгробные плиты, на которых еще не было надписей.

В такие моменты можно только одно – молчать.

И тогда у кладбища, и в разрушенной школе, и сегодня я опять и опять задаю себе один и тот же вопрос: неужели Россия "проглотит" и это и снова будут цитировать Пушкина и рассуждать о "загадочной русской душе"? Может быть, медведь наконец проснется, пока его не пристрелили и не бросили шкуру у какого-нибудь камина?

Да, я иностранец и, возможно, не имею права задавать подобные вопросы. Но я с уверенностью могу сказать: жителям Беслана больше нет дела до большой политики, потому что для них государство "кончилось" на краю нового кладбища. Ему, государству, теперь понадобится много времени, чтобы "вернуться" в прежние границы.

Задумывались ли вы, как выглядит Россия со стороны, как относятся к ней люди совестливые, те, для кого не бывает чужого горя, чужой беды? Они в недоумении, не могут понять, почему страна, которую Господь одарил несметными богатствами, прозябает в нищете. Как получилось, что губернаторы и президенты создают для себя "райские уголки", в то время как все вокруг тонет в грязи, бедности и отчаянии? Почему государство, обладающее огромной ядерной мощью, не в состоянии накормить армию и создать два-три боевых соединения, отвечающие требованиям ведения современной войны? Россия, претендующая на то, чтобы стать великой державой, но не умеющая справиться с террористами, которые, "предъявив" блюстителям закона стодолларовую банкноту, свободно передвигаются по ее территории. Россия, где в армии нет современных ударных вертолетов, а ВПК отчитывается за новые виды оружия, не имеющие аналогов в мире. Россия, по поводу которой любой желающий может поупражняться в красноречии, рассуждая о правах человека, свободе слова, сепаратизме и т.д.

За последние 15 лет мир очень изменился. Сейчас иностранцев пугают уже не сибирским медведем, а ядерным чемоданчиком, мафией, олигархами, коррупцией, отступлениями от принципов демократии, тенью Дзержинского, историей с ЮКОСом и т.д. Тем же пугают и россиян, плюс, конечно, дефолт, "питерские", отопительный сезон, "нет пиву" и прочие страшилки.

Иностранцу внушают, что Россия – это тьма беспросветная, но и без нее нельзя. Давайте торговать, говорят на Западе, пусть россияне покупают наши товары, шлют к нам своих туристов (на время) и олигархов (на постоянное место жительства), чтобы им было где тратить деньги. Но вообще-то пусть сидят в своем углу, за пределами Европы. России не место среди демократических стран. Россиянину доказывают, что он страдает национальной "детской болезнью" – халатностью. Этим объясняется, например, то, что какой-то мерзавец, решивший заработать 30 долларов на ужин, угробил сотню-другую пассажиров двух самолетов. Порядочному человеку трудно принять такое объяснение, зато для подлецов это еще одно доказательство того, что Россия не имеет ничего общего с цивилизованным миром.

Подлецы быстро находят общий язык. Они хорошо знают, что им нужно – наши жизни. Глобализация терроризма идет гораздо быстрее, чем глобализация политического и государственного мышления. Когда мы окажемся лицом к лицу с палачами, поздно будет спрашивать, как это могло случиться. Нечто подобное уже было в истории: в свое время Гитлеру позволили захватить Судеты, войти в Париж, дойти до Москвы. Причина – намеренное попустительство, тайные надежды на то, что, пожертвовав другими, можно выиграть что-то для себя. Как бы нам в один прекрасный день не оказаться в одном капкане!

Расширение НАТО в его первоначальном варианте было всего лишь демонстрацией, унизительным "щелчком по носу" Кремлю, от которого как черт от ладана разбегались союзники. Что касается последних, для них это был способ войти в "Большую семью" и одновременно подразнить Москву. Им казалось, что ворота в царство благоденствия вот-вот откроются. Все пошло в ход: и "белые книги", и отмена Дня Победы, и открытие памятников "освободителям" из СС, и предоставление политического убежища "борцам за демократию". Москва была раздражена и открыто демонстрировала свое раздражение.

Тем не менее призывы "Родина в опасности!", "Нас окружают!" – это, на мой взгляд, крайность. Плохо, когда приходится считаться с соседней страной только потому, что она обладает ядерным потенциалом. Гораздо лучше иметь соседей со стабильной экономикой и современной армией. Едва ли ведущие страны НАТО намереваются воевать с Россией, но подразнить ее любят.

Сегодня восточные границы Блока пролегают далеко от центра Европы. Для всех его членов обязательны общие правила, которые, по существу, представляют собой хорошо отлаженную систему самосохранения. В НАТО тоже есть коррупция, мафия, олигархи, мошенники высшего класса, идиоты и т.д. – все допустимо в определенных рамках, лишь бы это не угрожало Системе.

России пришлось пережить трансформацию советского социализма в советский капитализм под руководством людей, которые, в одночасье расставшись с партбилетами, тем не менее сохранили традиционную близорукость во внешней политике. Пока еще не ясно, кто в суматохе больше заработал – Запад, который посмеивался, но давал, или Восток, который смеялся и брал, однако денег исчезло немало.

Для многих из тех, кто похваляется вековыми демократическими традициями, слабая, еле живая Россия – наиболее приемлемый вариант, потому что ее легко контролировать. Те же, у кого есть совесть, не согласны с этим – достоинство одних не должно быть следствием унижения других. Медведь может задрать и того, кто думает, что держит его на цепи, и зевак, столпившихся вокруг.

Несколько лет назад у России появился новый лидер, и это не всем нравится. Совсем не нужно, чтобы Путина любили. Главное – мир увидел, что во главе Государства Российского может стоять не только усатый шут, персонаж с кукурузным початком в руке, или орденским созвездием на груди, или рюмкой в руке, бормочущий перед камерой заученные фразы, а некто, вызывающий уважение. Богатая, сильная держава – это обеспеченные, исполненные достоинства граждане, уверенные, что их не оставят в беде. В таком государстве "стратегические гении" вроде генерала Грачева сидят в тюрьме до конца жизни, а рядовые граждане указывают место любителям прыжков в воду с московских мостов, дирижерам, теннисистам, да и просто президентам. Если же местный вельможа создает региональное царство, власть действует жестко. А если государство ведет войну, то на каждую высоту не лезут, по выражению В. Высоцкого, "как на буфет вокзальный". Там учатся на горьком опыте – что толку в посмертных наградах.

Кто даст ответ, почему генералы толстеют, в то время как армии нечем воевать и нечего есть? Сколько, в конце концов, стоит оснащение частей в "горячих точках" высокотехнологичным оружием – приборами ночного видения и спутникового контроля, ударными ночными вертолетами, современными средствами связи, GPS и прочими "мелочами", которые американцы демонстрируют в Ираке? Специалисты утверждают, что достаточно 1,5 млрд долларов. Для государства, которое "купается" в нефти, это вполне приемлемая сумма. Бесспорно, электроника не решит, подобно волшебной палочке, всех проблем, но без нее придется воевать только днем, ночь – время негодяев (вспомните Ингушетию). Если местонахождение Басаева или Масхадова известно с точностью до трех домов, почему не сравнять с землей целый квартал? Или русские такие гуманисты, что готовы жертвовать жизнями своих солдат, только бы не убить овцу местного чабана?

Россия опасается, что чеченцы не будут ее любить? Они и сейчас ее не любят. Важно, чтобы уважали, как уважают сильного. А если он к тому же и богат – тем более. Американцев в мире тоже не любят, но считаются с ними, поскольку знают: если кто-нибудь посягнет на американского гражданина, государство защитит его и покарает обидчика. Скажете – показуха? Нет. Преступление и Наказание.

Каждая неудача, каждая, пусть незначительная, потеря России подсказывает: перед нами колосс на глиняных ногах. Он почему-то все время не готов, например, к зиме, опять наступившей неожиданно; его можно бить – он все стерпит. Вопрос в том, где граница, за которой начинается необратимый распад, а также в том, волнует ли это кого-нибудь в вашей стране? Одно могу сказать определенно: мы, соседи России, обеспокоены ее судьбой, потому что слабость Москвы означает Смутное время для всех нас.

Сидя у кладбища в Беслане, я думал, что народ, переживший за сто лет революции и войны, коллективизацию и ГУЛАГ, должен жить достойно, по-человечески.

А еще он должен научиться беречь своих детей. Мне это не безразлично, потому что слишком много не только русских, но и осетинских фамилий на надгробных камнях по всей Болгарии, потому что не могу забыть глаза бесланских ребят. А еще – потому что не хочу видеть физиономии людей, которые с глубоким внутренним удовлетворением объясняют: да, с этой властью, с этим народом ничего другого ждать не приходится; когда мы встанем у руля государства, все будет иначе.

А может быть, потому, что уверен: место мерзавцам только в преисподней.