От Кровавого воскресенья до кризиса

Размышление о мерах применения силы, допустимых властью при реакции на общественные выступления 

Святослав Рыбас
От Кровавого воскресенья до кризиса
"Экономические стратегии", №08-2008, стр. 56-57

Рыбас Святослав Юрьевич – политолог, историограф.

Итак, все происходит по старым лекалам. Когда я услышал, что в московском марше "Солидарности" военные ветераны обозначили стремление войти в Кремль и передать
Д.А. Медведеву некое послание, мне вспомнилось 9 января 1905 г. Естественно, охрана не пустила стариков, они зажгли фаеры и затем удалились. Стрельбы не было.
Зато 21 декабря 2008 г. во Владивостоке произошло событие, на которое власти отреагировали более жестоко. Митинг горожан против повышения пошлин на подержанные иномарки был разогнан, пострадали журналисты, некоторым телеоператорам разбили камеры. Акцию проводил подмосковный ОМОН "Зубр". Местным правоохранителям сию операцию не доверили. Одновременно демонстрации протеста были проведены еще в 30 городах. Власть встревожила не только организованность протеста, но и угроза перекрыть Транссиб. В горбачевские времена шахтеры Кузбасса это уже проделывали, чем нанесли немалый ущерб экономике СССР и еще больше усугубили свое положение. Тогда власти не решались на силовые методы. Сегодня решаются. Из этих обстоятельств можно сделать следующие выводы.

Во-первых, отечественная история, данная нам в кровавых эпизодах (9 января 1905 г., 28 февраля 1917 г., Кронштадт 1922 г., Тамбовское восстание, Новочеркасск 1962 г.), имеет склонность к повторению.

Во-вторых, в России есть силы, которые будут всячески провоцировать власть на неадекватное применение силы, чтобы "кровью невинных жертв режима обагрить знамена народного протеста".

Известно, что организаторами шествия к Зимнему дворцу 9 января 1905 г. были не питерские рабочие, а либеральные интеллигенты из Союза освобождения. Началось с забастовки на Путиловском заводе: протестовали против увольнения четырех рабочих.

Через несколько дней была организована "мирная демонстрация". Газета "Искра" по этому поводу писала: "Тысячными толпами решили рабочие собраться к Зимнему дворцу и требовать, чтобы царь самолично вышел на балкон принять петицию и присягнуть, что требования народа будут выполнены. Так обращались к своему "доброму королю" герои Бастилии и похода на Версаль! И тогда раздалось "ура" в честь показавшегося по требованию толпы монарха, но в этом "ура" прозвучал смертельный приговор монархии". Мысль марксистской газеты (ее редактировал Г.В. Плеханов) проста: под прикрытием икон и хоругвей 9 января должна была иметь место мирная фаза революции, после которой Российская империя неизбежно стала бы разрушаться. Т.е. стороны пришли к открытому противостоянию. Пролившаяся кровь "обагрила знамена".

После событий в Баку в 1905 г. процветающая отечественная нефтяная отрасль (29% мирового экспорта) утратила ведущие позиции. Более того, всеобщая политическая забастовка 1905 г. была профинансирована крупным российским капиталом. Напомним также, что тогда шла Русско-японская война, японская военная разведка финансировала ряд оппозиционных партий.
Теперь перенесемся в Новочеркасск времен незабвенного Н.С. Хрущева. Повышение цен на мясо и молоко (25-30%) вызвало протесты многотысячных заводских коллективов. Рабочие разгромили горком партии и помещение отдела милиции. Власти ответили огнем на поражение.

После этого Хрущев получил от собственного окружения очередную "черную метку", а победительная идея построить коммунизм стала быстро прокисать.

Почему вспоминаются те трагические события? Потому что известно, чем все закончилось. Победителей не оказалось.

Я задаю себе вопрос: а что сделал бы ты, будь ты на месте большого начальника? Послал бы во Владивосток подмосковных бойцов или придумал что-нибудь другое?
Постарался бы придумать. У государства всегда есть (и должна быть) сила для подавления разрушительных смут. Но эта сила должна быть аккуратной, ей не стоит размениваться на журналистов. Иначе она расколется.

P.S. Японцы вдруг выразили негативное отношение к повышению пошлин – для них оно чревато прямыми убытками. Это сигнал, что экономика Дальнего Востока давно встроилась в экономику Японии (и Китая).
Наши власти не смогли за годы благоденствия решить эту проблему. Построили бы там сборочное производство, что ли. В европейской России их несколько, а на Востоке – ни одного.

Сегодня просчеты "великой энергетической державы" будут выпирать наружу.
Подмосковный ОМОН – это симптом бессилия.

ПЭС 8343/23.12.2008