Окно в Россию и ворота в мир

Директор Национального агентства иностранных инвестиций Стефан Журек одной из задач агентства считает содействие улучшению инвестиционного климата в России. «На Западе считают, что российский рынок очень перспективен и его потенциал в недалеком будущем полностью раскроется. Однако входить в него надо уже сейчас, чтобы застолбить место».

Стефан ЖУРЕК
Окно в Россию и ворота в мир
"Экономические стратегии", 2002, №6, стр. 38-43.

Нужны ли России иностранные инвестиции, как в этом может помочь Международный инвестиционный симпозиум, проводимый Национальным агентством иностранных инвестиций? На вопросы журнала "Экономические стратегии" отвечает Председатель Национального агентства иностранных инвестиций (НАИИ), заместитель директора Всероссийского научно-исследовательского института внешнеэкономических связей при Минэкономразвития России, профессор международной экономики, автор книги "Европейский бизнес-справочник: прямые иностранные инвестиции в Восточной и Западной Европе" Стефан Журек.

В октябре 2003 года состоится Брюссельский форум "Россия-2003: инвестиционный потенциал и перспективы". Какие возможности открывает этот симпозиум? Какие цели он преследует?

Наверное, нужно начать с небольшой предыстории Брюссельского симпозиума. Идея проведения такого мероприятия родилась еще в 1997 году. В то время я возглавлял Российские программы в Школе государственного управления Гарвардского университета, и мы с коллегами организовали американо-российский инвестиционный симпозиум, то есть попытались создать некий механизм, позволяющий свести потенциального потребителя инвестиций – российские компании, имеющие хорошие инвестиционные проекты, – и реальных инвесторов, которые ищут место для размещения капитала. Что-то вроде живой биржи, но в форме симпозиума, где присутствуют и деловые круги, и высокие правительственные чиновники: с одной стороны – бизнес, а с другой – те, кто создает для него инфраструктуру. Американо-российский симпозиум функционирует до сих пор, сейчас он, правда, называется российский инвестиционный симпозиум. Получилась добротная политическая тусовка, куда приезжали представители российских предприятий с проектами, американские бизнесмены, члены правительства, но, к сожалению, не удавалось добиться каких-либо практических результатов. Нужна была особая структура, которая бы вела подготовительную работу: отбирала проекты и проводила экспертизу, придавала им некую унифицированную форму, понятную западному инвестору, информировала о них заинтересованных лиц. Чтобы плодотворно работать в течение трех дней, надо полгода готовиться. А Гарвард как учебное заведение, пусть даже самое престижное, объективно не мог обеспечить такого рода работу.

Сейчас мы решили реализовать эту идею в России. При поддержке государства было создано Национальное агентство иностранных инвестиций с участием ведущих российских организаций, таких как Российский союз промышленников и предпринимателей, Торгово-промышленная палата, ВНИИ Внешнеэкономических связей при Минэкономразвития России и целый ряд консалтинговых компаний, работающих в области обеспечения инвестиционной деятельности. Собралась команда профессионалов – более 200 человек, – под которую организуется международный симпозиум. В данном конкретном случае мы назвали его "Инвестиционный потенциал Северо-Запада России" и планируем провести в феврале 2003 года. Предполагается, что предприятия Северо-Запада встретятся на нем с инвесторами, заинтересованными именно в этом локальном рынке. Практическая реализация проектов будет осуществляться при посредстве специально созданной инфраструктуры. Первый подобный симпозиум мы провели в 2001 году в Москве, второй – "Северо-Запад". Брюссель является очередным звеном в этой цепочке. Здесь планируется проведение третьего международного инвестиционного симпозиума. На этом форуме (в отличие от предыдущих) будут представлены компании со всей России. Его цель – показать инвестиционный потенциал страны в целом и регионов в частности.

Почему в качестве места проведения симпозиума избран Брюссель? Одна из причин – динамичное развитие стран Евросоюза, укрепление евро. Немаловажен и тот факт, что ведущие иностранные инвесторы в России – это европейские государства во главе с Германией. Они вкладывают в российскую экономику значительно больше средств, чем США. Кроме того, в Брюсселе находится штаб-квартира Евросоюза. Руководство Европейской комиссии выразило готовность поддержать этот форум, тем самым, высказавшись за сотрудничество с Россией и подтвердив, что европейские государства рассматривают нашу страну как перспективный рынок. Надеемся, что руководство Евросоюза примет участие в работе симпозиума. Брюссель расположен в центре Европы – всем удобно. У нас уже есть некий пул из 700 проектов, мы знаем, кто и какие инвестиции ищет. Примерно 30 проектам из этих 700 наши эксперты дали положительную оценку, мы занимаемся ими вплотную – для них имеются потенциальные инвесторы. Такая же работа планируется по Северо-Западу в феврале 2003 года.

Последние 15-20 лет много говорится о том, что жесткие иерархические структуры не так эффективны, как сетевые. В этой связи США противопоставляют Аль-Кайде и рассуждают о целесообразности иерархии как таковой. В России вся деловая и политическая активность сосредоточена в Москве и Санкт-Петербурге. Мешает ли это бизнесу?

К сожалению, помогает. Во всем виновата неправильно сложившаяся инфраструктура, но это данность, ее нельзя игнорировать. Можно открыть центральный офис в Саратове или Ямало-Ненецком округе – ближе к источникам сырья. Подобное решение было бы совершенно правильным с точки зрения диверсификации бизнеса. Но все равно в Москве компании понадобится представительство, наделенное всеми полномочиями и обладающее возможностями решать вопросы. У нас в 90% случаев в бизнесе приходится "решать вопросы" – вопрос земли, вопрос лицензии и т.д. Сегодня в России очень мало (если есть вообще) компаний, которые ведут бизнес на 100% по западным меркам. Успешность "решения вопросов" прямо пропорциональна близости к Кремлю. Поэтому 80% финансового капитала России и сосредоточено в столице.

Можно ли изменить ситуацию?

В одночасье – нет, в идеале – да. Уже сейчас имеются тенденции, указывающие на децентрализацию капитала: некоторые компании, вкладывая деньги в тот или иной регион, базируются в этом регионе. Например, Ford выбрал Северо-Запад и построил предприятие под Петербургом. Западный бизнес, в отличие от своего российского собрата, не стремится в Москву. Хотя и отечественные компании подчас выбирают этот путь. Когда накопится некая критическая масса, количество перейдет в качество – чем интенсивней бизнес будет рассредоточиваться из центра в регионы, тем более оздоровится экономическая ситуация в стране, ускорится развитие инфраструктуры. Да и Москва от этого выиграет, потому что она сегодня перегружена. Задача федерального правительства – создавать такие условия, чтобы бизнесу было выгодно диверсифицироваться.

Считается, что имидж России как экспортера и ее инвестиционная привлекательность довольно слабы. Как нужно рекламировать товар на международных рынках?

Лучшая реклама – это передача информации из уст в уста. Если я посоветую вам врача, вы к нему пойдете, а прочтя в газете о том же враче, еще подумаете, идти или нет. Точно так же и здесь: если на симпозиум в Брюссель приедут западные бизнесмены, намеревающиеся вкладывать деньги в нашу экономику, и увидят цивилизованного российского предпринимателя, они совершенно по-другому будут относиться к России. Правильнее всего проводить эти встречи именно в формате международного инвестиционного симпозиума. В работе "круглого стола" участвует человек 20 – это мало. Конгресс собирает несколько тысяч – это слишком много. На симпозиуме встречаются 500-600 человек. Это вполне управляемая масса. Во-первых, за 2-3 дня все успевают, так или иначе, вступить в контакт, во-вторых, уникальная черта симпозиумов, в том числе и организованных нами, – это специальная успешно действующая программа двусторонних встреч. Статистика свидетельствует: за три дня каждый участник симпозиума проводит в среднем 10-15 деловых встреч.

Или другой пример. АФК "Система", на сегодняшний день одна из немногих российских компаний, имеющих четкую западную корпоративную структуру управления, прозрачную бухгалтерию и международный подход к ведению бизнеса, проводит так называемые Road Show – ее представители выезжают в Америку или в Европу и в течение недели или двух делают презентации о компании в ведущих бизнес-центрах мира. В каком-нибудь бизнес-клубе собираются предприниматели, которые хотят посмотреть, что же это за диковинное российское предприятие. Выходит человек и на прекрасном английском языке говорит с ними о тех вещах, к которым они привыкли, – о миссии, корпоративной структуре, стратегии на ближайшие 5 лет и на 40 лет и т.п. На Западе презентация начинается со слов: "Наша миссия …" Сколько в России компаний, где знают, что такое миссия? Я считаю, что вот эти два вида рекламы самые эффективные.

Влияют ли рейтинги на процесс принятия решений?

Рейтинги важны и нужны, но они не столько влияют на выбор того или иного бизнес-партнера, сколько вводят нас в некое информационное поле на предварительной стадии такого выбора. Как в русской пословице – встречают по одежке, но провожают все-таки по уму. Рейтинг и есть та самая одежка, в которую кто-то одел компанию. Можно ли повлиять на рейтинг? Не думаю, что ответ будет положительным, поскольку нет таких денег (по крайней мере, в России), за которые, например Economist, продал бы свою репутацию.

В отчете за 2002 год Организации промышленного развития при ООН отмечается, что собирать данные по России было очень тяжело. Возможно, более тесное сотрудничество с этой организацией позволило бы улучшить наше положение.

Cогласен. Когда представители западного агентства, проводящего рейтинг, попадают в Россию, первое, с чем они сталкиваются, – это нехватка информации. Либо того, что они ищут, вообще не существует, либо отсутствуют механизмы, обеспечивающие доступ к необходимым данным. Физически невозможно ездить по регионам и на каждом предприятии задавать вопросы. Кстати, одна из задач, стоящих перед НАИИ, – содействовать улучшению инвестиционного климата в стране посредством сбора, обработки и распространения максимального количества информации. Наш слоган: "Агентство – это окно в Россию и ворота в мир". Мы были созданы как негосударственная структура, у нас работают независимые эксперты, сведения, предоставляемые нами, абсолютно объективны.

В России мало иностранных инвестиций. Есть мнение, что в мире много денег, и на Россию их хватило бы с лихвой. Все дело в том, что нам не достает прибыльных проектов и высококвалифицированных управленцев.

Совершенно верно. Свободных денег на Западе много, и большая их часть потенциально могла бы быть вложена в России. Есть, например, крупные стратегические инвесторы – та же корпорация Mitsubishi, – которые гипотетически, в долгосрочной перспективе рассматривают возможность многомиллиардных инвестиций в российскую экономику. На Западе считают, что российский рынок очень перспективен, и его потенциал в недалеком будущем полностью раскроется. Однако входить на него надо уже сейчас, чтобы застолбить место. И это совершенно правильная позиция. Почему же пока приток инвестиций в Россию незначителен? Одна из причин, по мнению экспертов, – экономическая и политическая нестабильность, другая – отсутствие инфраструктуры, необходимой для обеспечения инвестиционного процесса. Потенциал рынка огромен – сотни миллиардов долларов, но лишь его небольшая часть оформлена сегодня в виде готовых проектов, да и то, готовых не в западном, а в российском понимании.

Нужно создать как можно больше таких организаций, как наше агентство, в миссии которого прямо говорится о разработке стратегии бизнеса, привлечении инвестиций. Мы находим перспективные проекты, потом наши эксперты "переводят" их на деловой язык, понятный на Западе.

Новая Россия – молодая страна, и ей пока не хватает высококвалифицированных экспертов по инвестициям. Именно поэтому при НАИИ была открыта Школа бизнеса и инвестиций, где учатся те, кто уже имеет высшее образование. Мы работаем в тесном контакте с западными школами бизнеса, используем самые современные программы, отражающие весь спектр инвестиционной деятельности.

Когда бизнесмен вкладывает деньги в Ирландии, он думает: мы построим завод и будем экспортировать продукцию. Если он работает в Китае, то размышляет о том, как лучше развернуть производство, чтобы потом продавать товары полуторамиллиардному населению этой страны. Что, прежде всего, волнует инвестора, приехавшего к нам, в Россию?

Полагаю, что на 80% его заботит российский рынок, на 15% – экспорт и на 5% – собственные потребности. Не секрет, что некоторые инвесторы создают производство здесь, чтобы удовлетворить сырьевой голод своих западных предприятий. В том смысле, в каком Вы сформулировали вопрос, Россия ближе к Китаю, чем к Ирландии – многомиллионное население, большой потребительский спрос, огромный потенциал неиспользованных природных ресурсов. По нашим экспертным оценкам, на данном этапе наша страна, при наличии соответствующей инфраструктуры, могла и должна была бы принять 200 млрд долл. западных инвестиций, а в перспективе – еще больше. Сегодня кумулятивный уровень инвестиций как минимум в 10 раз меньше потенциально возможного.

Многие западные бизнесмены считают, что Россия с ее быстро растущим, динамично развивающимся рынком – это прекрасное место для производства комплектующих. У нас дешевая, по западным меркам, но квалифицированная рабочая сила, высокий образовательный уровень населения. Россия занимает одно из первых мест в мире по количеству разработок, но не по числу патентов. К сожалению, идеи, которые рождаются здесь, часто патентуются на Западе.

Есть древние мудрые народы, успешно использующие свои диаспоры, разбросанные по всему миру. Из России сейчас тоже многие уезжают, но вряд ли мы можем похвастаться, что эти люди поддерживают отношения с исторической родиной.

Я долго жил за рубежом – 2 года в Англии и 10 лет в Америке. В США есть мощные армянская, польская, китайская и еврейская диаспоры. Русской диаспоры нет. Может быть, это следствие нашей истории, на протяжении которой русского человека все время загоняли в коллектив – сначала в крестьянскую общину, потом в колхоз. Люди не могли иметь ничего своего, а теперь такая возможность появилась, и все разбежались из "колхоза". Поэтому русские за границей не объединяются, а живут каждый сам по себе. Более того, они стараются как можно скорее ассимилироваться в той среде, в которой им приходится жить. В отличие от нас армяне, поляки или итальянцы, став американцами, остаются членами своей национальной общины. Они селятся в одном районе, ходят в одни и те же церкви, между собой разговаривают на родном языке.

Русской диаспоры не существует, а значит, и нечего ждать помощи из-за границы. А что же есть? Утечка умов. И утечка капиталов. Люди уезжают работать по контракту, и если они сами не ассимилируются, то дети, родившиеся вне пределов России, уже не чувствуют себя русскими. Что же касается капиталов, вывезенных за границу, хочу отметить, что сейчас они начинают возвращаться. Явлинский, например, давно предлагал амнистировать их. Это необходимая мера, иначе мы денег не вернем. Вопрос, как ее правильно осуществить. Можно просто сказать: "амнистия", и ничего не произойдет, потому что все подумают, что это обман. Нужны механизмы, стимулирующие возврат вывезенных средств, составляющих от 100 до 200 млрд долларов. Это и есть тот потенциал, который сегодня необходим России. При его наличии можно было бы не ждать помощи от западных инвесторов. Возврат и легализация российских капиталов происходят очень медленно, поскольку частично они уже вложены на Западе. Но уровень прибыльности там значительно ниже, чем в России. Владельцы этих денег не заработали их упорным трудом, а за несколько лет "сделали", воспользовавшись обстоятельствами. Они привыкли к быстрому росту прибыли, и поэтому неизбежно вернут свои капиталы туда, где отдача больше, то есть в Россию. Но повторяю – для этого нужна определенная система гарантий со стороны государства. Кстати, есть и другое мнение, что вывезенные капиталы не обязательно возвращать в Россию, а можно стимулировать их использование за рубежом, но на благо России. Например, путем создания специальных страховых фондов, которые могли бы страховать иностранные инвестиции или выдавать гарантии для привлечения международных кредитов.

Расскажите, пожалуйста, притчу, которая характеризует ваш подход к работе и к жизни.

Пожалуй, наиболее точно мой жизненный принцип характеризует лозунг, висевший в кабинете великого Ландау. Он состоит всего из одного, но очень емкого слова: "Думайте".