Одна работа кончится – начнем другую

Размышляя о судьбе отечественной оборонной промышленности и перспективах объединения двух гигантов российского ВПК – концернов «Антей» и «Алмаз», генеральный  конструктор ОАО «Промышленная Компания «Концерн «Антей» Вениамин Ефремов формулирует аксиому: государство без армии существовать не может, а армия – без военно-промышленного комплекса.

Вениамин ЕФРЕМОВ
Одна работа кончится – начнем другую
"Экономические стратегии", 2002, №2, стр. 42-47.

"Все началось с головного института, который был образован в 1942 году. Перед ним была поставлена задача – создать радиолокационные станции орудийной наводки", – вспоминает генеральный конструктор ОАО "Промышленная Компания "Концерн "Антей", академик РАН, Герой Социалистического труда, Лауреат Ленинской и Государственных премий Вениамин Ефремов. В 19 лет пришел он техником на нынешний "Антей", а в 1966 году, в возрасте 40 лет, защитил докторскую диссертацию. Основные направления научной деятельности Вениамина Ефремова – радиолокация, системы управления. Но, безусловно, судьба конструктора – это судьба его творений. И история "Антея" тесно переплетается с биографией его руководителя. "Антей" всегда был на шаг впереди своих западных коллег. Войсковые зенитно-ракетные комплексы и системы "Круг", "Оса", С300В – это то, что обеспечивало и обеспечивает обороноспособность нашей страны, позволяет России оставаться одной из сильнейших держав мира. Об истории "Антея", традициях, тенденциях развития с Вениамином Ефремовым беседует главный редактор "ЭС" Александр Агеев.

Последний номер журнала "Экономические стратегии" за 2001 год был посвящен проблемам консолидации предприятий. В том же году прошла пресс-конференция с Вашим участием, где эта тема также была поднята в связи с предстоящим объединением концерна "Антей" и НПО "Алмаз". Позвольте спросить, почему Вы считаете, что "Антею" следует объединиться с родственной структурой, и какие мотивы определяют необходимость и темп такой интеграции?

Первым, основным мотивом объединения с "Алмазом" является, с точки зрения государственных интересов, экономия ресурсов России. Государству уже просто не под силу содержание двух разработчиков однородной продукции, а именно – систем ПВО.

Второе. Под экономией ресурсов мы понимаем не только экономию бюджетных средств, но и оптимизацию использования промышленного и человеческого потенциала двух наших предприятий. Это те ресурсы, которые подвержены наиболее быстрому старению в условиях хронического недофинансирования. Понятно, что не от хорошей жизни у нас родилась идея объединения предприятий, без всякой чиновничьей подсказки сверху.

Третье. В условиях глобализации Россия сможет выстоять, только сконцентрировав ресурсы на важнейших направлениях. Хотя, идя на этот шаг, мы фактически разрушаем созданную в советское время и рыночную, по сути, конкурентную среду производителей систем ПВО. Именно благодаря конкуренции в науке, у наших разработчиков рождались гениальные технические идеи, которые сегодня на целые поколения опережают зарубежные системы ПВО. Если мы не объединимся, у России не будет перспективы на мировом рынке вооружений.

И четвертое, только промышленные гиганты, занимающие определенную долю рынка, могут позволить себе финансировать собственные научные разработки на прорывных направлениях в дополнение к государственному финансированию оборонного заказа. А без науки нет будущего!

Тогда в чем суть Ваших разногласий с представителем Правительства, призванным проводить государственные интересы в подконтрольном ему секторе экономики Ильей Клебановым и генеральным директором РАСУ Владимиром Симоновым?

Все очень просто. Таких чиновников предприятие начинает интересовать в том случае, если у него появляются большие деньги. Когда наши рабочие по полгода не получали зарплату, никто о нас не вспоминал, с трудностями справлялись сами. Как только мы начали вылезать из прорыва, появился интерес, усилившийся после того, как "Антей", получив право выхода на внешний рынок, заключил контракт на 1 млрд 200 млн долл. с иностранным заказчиком. И это при противодействии "Росвооружения", которое до этого не хотело заниматься нашими "мелочами". Такого прецедента еще не было.

После того, как оживилась работа некоторых наших заводов, мы получили возможность поддерживать и развивать науку – кормилицу будущего. Эти ресурсы составляют 70% средств, предназначенных на финансирование новых разработок. Оставшиеся 30% дает государство. Дела в "Антее" пошли на лад, и в этот момент нам предлагают создать "Концерн ПВО", в результате чего перестанут существовать "Антей" и "Алмаз" – фирмы, торговые марки которых известны во всем мире.

Замечание к слову. Ведь существует правопреемство: исчез McDonnell Douglas – появился Boeing…

Суть разногласий не в названии, хотя и это очень важно (за последние десять лет в нашей стране отрицание прошлого стало нормой). Мы предлагаем назвать объединенный холдинг "Концерн "Алмаз-Антей" им. академика А.А. Расплетина". В США объединили фирмы "Lockhead" и "Martin Marietta" и назвали это объединение "Lockhead Martin", тем самым сохранив торговую марку. Но не следует забывать, что в этом случае объединяли успешно работающие фирмы, а у нас ситуация совсем другая. Я считаю, что реструктурировать нужно аккуратно.

Тогда, если можно, вернемся к сути противоречий с Клебановым и Симоновым.

Хорошо. Во-первых, нас возмущает "подковерность" подхода этих господ к решению сложнейшей проблемы: 29 мая 2001 года был подписан Указ Президента "О завершении формирования концерна "Антей". Четыре года мы готовили этот документ, несколько раз согласовывали с Министерством обороны, МИД, ФСБ, Внешней разведкой, руководством республик Удмуртии и Марий Эл, Свердловской и Тульской областей, Правительством Москвы. Об этом Указе все знали, он широко обсуждался. Однако еще не просохли на нем чернила, как вице-премьер Илья Клебанов и генеральный директор РАСУ Владимир Симонов представили Президенту план создания "Концерна ПВО". Причем, новый документ готовился кулуарно, втайне от нас, очень узким кругом приближенных к Клебанову лиц. Хотелось бы напомнить в этой связи, что "Антей" и "Алмаз" – это два больших коллектива, талантливые, умные люди, создавшие великолепную технику, и решать их судьбу, не поговорив с ними – по меньшей мере, странно. Это наводит на мысли о мотивах инициаторов создания "Концерна ПВО".
Еще раз подчеркиваю, что мы не против объединения, раз сами выступили с такой инициативой, но нас абсолютно не устраивает, кто и как это планирует сделать. Возвращаясь к началу разговора, хочу напомнить, что наш проект интеграции базируется на идее оптимального размещения достаточно ограниченных ресурсов, в том числе и управленческих. В концепции г-на Клебанова доминирует странная идея иерархического конгломерата: в основе пирамиды – два государственных концерна, а вот управлять ими будет некая частная коммерческая фирма ("Оборонительные системы"), а председателем совета директоров в ней, кстати, является сам Илья Клебанов. Может быть, здесь и зарыта собака?

В качестве основного аргумента в пользу создания такой структуры приводится тезис о нашем, якобы неэффективном менеджменте и неумении торговать на мировом рынке. Но позвольте, именно эффективность менеджмента во внешней торговле и принесла "Антею" те средства, на которые, как на свет, полетели все желающие. Мы второй год занимаем в России второе место после "Росвооружения" по экспорту военной техники, входим в сотню крупнейших мировых экспортеров ВВТ. А что привнесет новая структура, помимо дополнительного проедания заработанных с таким трудом и не столь уж больших денег?! Чем они-то доказали свою эффективность в этой области?

За последние десять лет стало ясно, что время дилетантов, особенно в сфере управления, проходит. Сомнительным теперь представляется и такой аргумент: наука наукой, а вот финансы – это особая статья. Управлять ими должны банкиры; им же следует стоять во главе любой компании. Не все меряется деньгами. Особенно в нашей области, где очень длительный цикл разработки. Сейчас как раз наступила пора собирать урожай, полученный от интеллектуальных вложений, а до следующего урожая надо еще дожить – люди стареют. Поэтому вызывают опасения "ловцы удачи", которых интересуют сиюминутные деньги и не занимает судьба коллективов двух крупных предприятий. Кроме того, очень важно, чтобы управляющий менеджер – генеральный директор нового холдинга, если он будет создан, свободно ориентировался в сложных информационных системах управления ПВО, исполнительных системах ракет, в принципах противоракетной обороны, то есть во всем том, чем мы непосредственно занимаемся. Нам же все время кого-то подсовывают со стороны. Кроме того, на результаты нашей многолетней работы, защищенные, кстати сказать, патентами, посягают люди, не имеющие к ним ни малейшего отношения. Именно поэтому мы предложили Правительству свою концепцию создания объединения разработчиков и производителей систем ПВО.

А Вы можете выдвинуть из своей среды подходящего человека в качестве управляющего менеджера?

Можем. Это будет специалист, знающий "оборонку", а не "варяг". У нас есть свои грамотные управленцы, но нужен человек, который политически удовлетворял бы все стороны.

Суть основных противоречий понятна. Как Вы себе представляете темпы объединения?

Мы думаем объединяться в два этапа: сначала в течение 2002-2003 годов происходит акционирование входящих в концерн предприятий, вносятся соответствующие пакеты акций в уставной капитал объединенного холдинга. Этим завершается юридическое создание концерна ПВО "Алмаз-Антей". На втором этапе в 2004-2006 годы осуществляется реструктуризация и финансовое оздоровление предприятий, кооперация, унификация и оптимизация единой номенклатуры вооружения и военной техники ПВО. Для решения задач по унификации уже сегодня подписано решение о создании совместного Научно-технического Совета (НТС). Предполагается, что его возглавят два сопредседателя, которые будут по очереди вести заседания. НТС призван способствовать более быстрому объединению двух фирм. "Алмаз" разрабатывал объектовые средства ПВО, "Антей" – ПВО сухопутных войск. У нас разная нормативная документация, разные технологии, разные базовые несущие конструкции. НТС должен рассмотреть всю нормативную документацию и унифицировать ее. А чтобы окончательно "притереться" таким фирмам, как наши, нужно вместе заняться разработкой межвидовой системы нового поколения. Мы к этому готовы.

Как Вам удалось сохранить потенциал "Антея"? Что это за ген жизнеспособности?

С 1991 года началась кампания, направленная на развал оборонной отрасли. Она проводилась под лозунгом: "Оборонка сидит на шее у народа!". Но поскольку у нас всегда работали лучшие ученые и производственники, имелось самое современное оборудование, потребовалось десять лет, чтобы это все разрушить. Некоторые оборонные фирмы – даже такие уникальные, как "Алмаз" – увлеклись новомодными течениями. "Алмаз" когда-то создавал Берия-сын, оснастивший предприятие лучшим оборудованием, полученным во время войны по лэнд-лизу. Предприятие имело колоссальный авторитет, на нем работало до 17000 человек. Берию сменил уважаемый ученый – академик Александр Расплетин. За это лихолетье, за последние десять лет, численность работников головного института "Алмаза" упала до трех тысяч, а сейчас она еще меньше.

У нас этот показатель уменьшился с пяти тысяч до двух тысяч двухсот. Правда, сегодня наблюдается положительная тенденция: число сотрудников головного института "Антея" (НИЭМИ) несколько выросло. Однако до недавних пор к нам неохотно шла молодежь. Если раньше молодые специалисты по закону должны были проработать три года по распределению, то сейчас это считается нарушением прав человека. Или еще одна проблема: "Антей" – закрытое предприятие. Молодые хотят ездить за рубеж, в частные поездки, а по инструкции они могут отправиться за границу только по служебной надобности. Даже я – генеральный конструктор – не могу без соответствующего разрешения поехать куда-нибудь отдыхать. Третье – это армия.
В Указе, о котором я упоминал, мы, наконец, добились сохранения отсрочки для наших сотрудников, и к нам снова пошла молодежь.

Значит, работа в концерне "Антей" приравнивается к службе в армии?

Конечно. У нас есть и своя кафедра МИРЭА, и свой дневной факультет МГТУ им. Баумана, и своя аспирантура. Раньше наши специалисты читали лекции, студенты писали у нас курсовые проекты, дипломы, и весь выпуск шел к нам – в отраслевые и тематические отделы. В начале 1990-х годов все, как один, пошли в банки и торговлю.

За годы работы Вы накопили богатый управленческий опыт. Назовите пару Ваших правил успешного стратегического управления.

Я не хозяйственный, а научный руководитель "Антея". Одно могу сказать – вооружение такого класса, как, например, системы С-300 или ТОР, не могут создаваться одним человеком. Этим занимаются большие коллективы на сотнях предприятий. А вот единым научным руководителем такой массы людей является генеральный конструктор. Любое предложенное им техническое решение – окончательно. В условиях рыночных отношений функционирование системы подчас нарушается из-за частных интересов отдельных акционеров, не желающих, например, делать оружие, потому что выгоднее выпускать коляски или мячики. Поэтому я всячески пропагандирую вертикальную схему управления, как на стадии разработки, так и на этапе производства. Для этого должны существовать и исправно работать совет директоров и совет главных конструкторов.

И еще. На всех этапах трансформации и преобразований "Антея" в основу мы закладывали формирование единой научной, технической и технологической политики функционирования компании в едином цикле: "исследование – разработка – освоение – производство – реализация – обслуживание – утилизация". Такой подход позволяет сохранить высокий уровень диверсификации производства, повысить гибкость всего комплекса, создать такие объединяющие деятельность направления, как инвестиционное, маркетинговое, ВТС. Поэтому в состав компании включаются такие предприятия, которые обеспечивают все более полное замыкание технологических цепочек производственных комплексов, систем и оборудования.

Как Вы думаете, что произойдет с "Антеем" через 10 лет? Сегодня Вы не можете не видеть на 10 лет вперед, ведь техника, которую выпускает концерн, создавалась с учетом длительной перспективы?

Почему оборонная промышленность попала в такое тяжелое положение? В советское время Министерство обороны имело колоссальный бюджет, и финансирование было ритмичным. С-300В с постановкой на серию мы сделали всего за двенадцать лет. Американская система Patriot делалась на пять лет дольше. Затем нас перестали финансировать, и мало того, что не платили, так еще и начисляли штрафы. Виновато государство, а пени растет из года в год, и нужно платить. Налоговая инспекция заявляет: это Ваша забота, а не наша. Должны заплатить – и все. Сейчас за счет иностранного заказа финансовое положение у нас несколько улучшилось.

Это экономическая война?

Всем понятно, что это умышленные действия. Да, мы не платим налоги, но ведь и государство задолжало нам за прошлые годы. Отдайте долг, и мы сейчас же рассчитаемся с вами же. Однако государство не торопится погашать свои долги. Почему появились заводы-банкроты? Ведь не могли же их руководители в одночасье разучиться управлять – так не бывает.

Хватит ли жизненных сил на такой срок, ведь уже 10 лет идет разрушение отрасли. Будет ли существовать "Антей" в 2011 году?

Я думаю, если все-таки создадут "Концерн ПВО", то будет не лучше, а гораздо хуже. Всю жизнь проработав в "Антее", я прошел путь от техника до генерального конструктора, и всегда был уверен – одна работа кончится, другую начнем. Кто сейчас может сказать, что нас ожидает в будущем. Дело не во мне лично, а в коллективе. Эти люди – не рабы, они имеют право знать, что принесет им новый день, найдут ли они применение своим талантам на родном предприятии.

Но ведь Вы лично видите перспективу?

Я смог это сделать только после того, как был заключен контракт с зарубежным заказчиком, потому что появились деньги и мы начали более или менее поднимать фирму из руин. Но все равно зарплата у нас обидная: доктора, кандидаты наук, имеющие колоссальный опыт, получают меньше, чем уборщица в банке. Вот в чем горе!

В советское время оборонной промышленностью руководили высококлассные чиновники, например, Дмитрий Устинов, который знал военно-промышленный комплекс, как свои пять пальцев. Каждого директора, каждого главного конструктора, начальников цехов мог назвать по имени и отчеству. Он всегда был в курсе того, что и где делается и чем помочь. И помогал.

А сейчас? Чем нам может помочь Российское агентство по системам управления, одолеваемое зудом реструктуризации? Реформировать нужно аккуратно, с умом. А если промышленность не будет вылезать из реформ, ничего хорошего не получится, кроме очередного развала.