Новое открытие формализации

Как и навыки отдельных людей, возможности компании основаны отчасти на точных записях, теории и моделях, а отчасти – на незакодированных, неявных знаниях. Формализация последних является частью деятельности по созданию добавочной стоимости. Одной из основных задач управления знаниями должно стать формулирование и осуществление тщательно разработанной и точной «политики формализации».

Ларс ХАКАНСОН
Новое открытие формализации
"Экономические стратегии", 2002, №6, стр. 86-93.

"Неявные" и "сложные" формы знания становятся все более популярными в ущерб "явным" его формам.

Эта статья – попытка восстановить равновесие.

"Вполне оправданное сегодня увлечение неявной составляющей знания /…/ не должно затемнять того обстоятельства, что организация в большой степени является "машиной для формализации", функционирующей на основе кодификации данных о применяемых методах; она создает некоторые свои конкурентные преимущества с помощью талантливой, уникальной формализации. Фактически, развитие индустриализации привело именно к постепенно возрастающей формализации опыта лучших мастеров, который сложно, но не невозможно кодифицировать".
(Hedlung G. "A Model of Knowledge Management and the N-Form Corporation". Strategic Management Journal, 1994, vol. 15, p. 76.)

Просматривая литературу последних лет, посвященную стратегии и организации, невозможно не заметить встречающихся то тут то там упоминаний о "неявных" знаниях, "неявных" технологиях и "неявных" навыках как о факторах, объясняющих наблюдаемые (или предполагаемые) модели поведения, конкурентоспособность, стратегии и тому подобное. "Неявные" и "сложные" формы знания все более входят в моду, их предпочитают "явному" или легко передаваемому знанию, низводя постоянные усилия по совершенствованию формализации, например, в экспертных системах и системах искусственного интеллекта, до "пустого очковтирательства".

Казалось бы, "неявность" объясняет целый ряд феноменов. Доступ к неявным знаниям требует статуса посвященности и географической близости. Отсюда предполагаемая ценность "домашней базы" для конкурентоспособности многонациональных корпораций. Степень неявности производственных технологий определяет характер (простоту или сложность) и стоимость их передачи как внутри многонациональных корпораций, так и вне их (другим компаниям). Считается, что неявные знания более сложны для воспроизведения, следовательно, обладание ими может быть важным источником конкурентных преимуществ. Действительно, владение собственными неявными навыками и знаниями все чаще рассматривается как фундаментальная детерминанта самого существования компаний и их границ. В то же время обращает на себя внимание тот факт, что почти полностью отсутствуют исследования, посвященные детализации и эмпирическому подтверждению этих концепций. Практически все, что предлагается читателю в современной литературе, – обязательная ссылка на изречение Михаэля Полани, венгерского медика, занявшегося впоследствии философией: "Мы в состоянии познать больше, чем можем сказать" (Polanyi, 1966). Более того, сегодняшний интерес к неявным аспектам знаний отвлекает внимание от экономически намного более значимого процесса их конверсии, от явных, или формализованных, знаний, то есть от того процесса, посредством которого неявные навыки и знания становятся явными. Этот факт кажется несколько странным, поскольку, как упомянуто в эпиграфе, последовательная формализация и кодирование навыков является отличительной чертой индустриализации и развития современного общества.

Эта статья представляет собой попытку восстановить равновесие. Она основана на предположении, что большинство форм экономически значимых знаний, в принципе, может быть формализовано и кодифицировано. Будет ли такая формализация иметь место, зависит от расходов, связанных с ней, а также от различных стимулов.

Навыки и неявное знание

В английском языке глагол "знать" не проводит различий между знанием о фактах и отношениях (знать "что") и владением навыками (знать "как", уметь). Для Полани, чей основной интерес – критика позитивистской теории познания: "Эти две стороны процесса познания имеют подобную структуру, и одна не существует без другой. /…/ Следовательно, я всегда буду говорить о "познании", чтобы охватить обе стороны – и практическое, и теоретическое знание" (Polanyi, 1966).

Однако отсутствие различий между двумя значениями слова "знать" маскирует то обстоятельство, что владение навыками и знание фактов имеют различные свойства и экономический смысл. Знание становится экономически значимым, только когда применяется с целью повышения производительности той или иной экономически значимой деятельности, то есть как владение навыками. Еще более важно то, что навыки различаются (1) степенью зависимости их применения от формализованных знаний; (2) степенью, в которой такие поддающиеся формализации знания на самом деле формализованы; (3) стоимостью, усилиями и средствами, необходимыми для повышения степени формализации.

Дискуссии о неявных знаниях обычно имеют своей отправной точкой наблюдение Полани, что "цель квалифицированного труда достигается путем выполнения ряда правил, которые, по существу, неизвестны тому человеку, который их выполняет". Нередко это наблюдение ошибочно используется в качестве логического обоснования для определения неявных знаний как знаний, которые невозможно формализовать и кодифицировать. Здесь, однако, имеет место пренебрежение второй частью определения Полани. Конечно, работник, владеющий навыками, может оказаться не в состоянии предоставить полезный отчет о своей деятельности. Следовательно, знание, лежащее в основе этих навыков, является неявным. Однако это не снижает вероятности того, что при определенных затратах времени и энергии упомянутый работник сумеет описать то, что делает. Следовательно, знание превратится в явное.

Фактически, большинство образцов неявных знаний, предложенных Полани, принадлежит именно к этому типу. Плавание и езда на велосипеде, избранные им в качестве иллюстрации неявных навыков, приводятся наряду с соответствующими формализованными правилами. Они неявны только в том смысле, что обычно не выражаются в виде определенных правил. Правила, которыми руководствуются при езде на велосипеде, могут, как показывает Полани, быть изложены так: "Падая вправо, велосипедист поворачивает руль направо, так, чтобы и велосипед повернул направо. Тогда центробежная сила отклоняет велосипедиста влево и компенсирует ту силу, которая тянет его вправо и вниз. Этот маневр с неизбежностью нарушает равновесие велосипедиста по отношению к левой стороне, которое он должен восстановить, повернув руль теперь уже влево. Так он удерживается в вертикальном положении и едет, балансируя и поворачивая руль то вправо, то влево. Соответственно, и траектория движения велосипеда похожа на кривую, изогнутую то в одну, то в другую сторону. Простой анализ показывает, что для данного угла неравновесного состояния изгиб каждого поворота траектории обратно пропорционален квадрату скорости движения велосипедиста" (Polanyi, 1962).
Это не означает, что все навыки поддаются формализации. Подбор примеров Полани, скорее, может рассматриваться как свидетельство невозможности выразить в словах природу "действительно неявных" знаний. Люди обладают способностями говорить и жестикулировать, которые недоступны для сознания и, следовательно, не могут быть формализованы. Анализ этих и других "естественных" способов выражения знаний, хотя и имеет важное значение в таких областях, как неврология, лингвистика и философия, вряд ли будет представлять особую ценность для сферы экономики.

Большая часть неявных знаний, представляющих экономический интерес, по меньшей мере, потенциально доступна для формализации. Важное исключение из этого правила – творческие навыки, необходимые для размышления и создания чего-то нового. Искусство совершения открытий невозможно описать и кодифицировать. В науке существует фундаментальная разница между логикой открытий и логикой доказательств. Формализация и кодификация составляют сущность последнего; открытие в собственном смысле этого слова не может быть кодифицировано. В машиностроении в основе многих проектных решений лежит элемент неявных, не выраженных вербально рассуждений. Овладеть такими навыками можно только в процессе работы; часто это контакты типа "мастер – ученик", подобные отношениям (в лучшие времена) между профессором и аспирантом.

В более полном объеме доказательство в форме простой систематики представлено на сайте www.ebfonline.com. Оно основано на предположении, что, за исключением ряда творческих навыков и неврологически определенных человеческих свойств, большую часть экономически значимых неявных знаний можно и формализовать, и кодифицировать.

Формализация

"Формализация" – процесс трансформации неявных знаний в явный код или язык, включая "/…/ текст, математические формулы, графики и карты, диаграммы и рисунки, короче, все формы символического представления, которые используются в качестве языка" (Polanyi, 1962). Хотя с точки зрения лингвистики, это непросто, однако, возможно, а иногда и необходимо рассматривать физические искусственные объекты, например машины или оборудование, как формализованное знание.

Формализация не всегда полезна или экономически значима. Одна из причин этого в том, что она обычно неполна. Некоторая часть "изобилия" исходных знаний неизбежно будет утрачена. Иногда эта потеря имеет серьезные последствия. Для любых практических целей вышеизложенные правила езды на велосипеде бесполезны. То же самое можно сказать о целом ряде личных навыков, то есть о тех из них, овладеть которыми можно только на практике, путем проб и ошибок, где знание основополагающих правил не облегчает обучения. Однако экономическое значение этого типа навыков довольно невелико. Навыки, которым легко обучиться методом проб и ошибок или за короткое время, обычно не оправдывают расходов на формализацию. Действительно, то обстоятельство, что виды деятельности, требующие неявных навыков, сохраняются на самых современных производствах, является свидетельством их относительно невысокой экономической значимости.

Во многих других примерах формализация – именно потому, что она выражает только часть исходных знаний или навыков, – помогает сосредоточить внимание на их важнейших сторонах. Это объясняет, например, повышение производительности, полученное с помощью пространственно-временных исследований в традициях Фредрика Тейлора, а также помогает оценить значимость рисования как метода проектирования: "Формализация позволяет представить суть ситуации в кратком изложении. В таком виде она лучше поддается воображаемым манипуляциям, чем оригинал. Так становится возможной инженерная наука" (Polanyi, 1962).

Коды

Очевидно, что некоторые формы знания символически легче представить в одних системах кодирования, чем в других. Фактически, эффективная формализация может потребовать разработки особых кодов. Отдельные формы неявного знания почти невозможно формализовать не потому, что они не поддаются формализации, а вследствие того, что нет подходящих систем кодировки. Систематизированные знания могут быть переданы как информация. Однако существование точного и четкого кода еще не гарантирует ее эффективной передачи. Необходимо, чтобы получатель был знаком с кодом. В противном случае ему придется обучаться или переводить послание в иной код.

Поиск и разработка общих кодов часто довольно проблематичны. Хорошо известно, что члены организаций склонны разрабатывать идиосинкратические схемы кодирования, отражающие их личное, нередко неявное, восприятие мира и роль в обществе. Такие схемы кодирования повышают эффективность связей между членами организации, но могут препятствовать связям с "чужаками". Как и другие аспекты организационной культуры, локальные коды считаются неоспоримыми, и владение ими является неявным навыком. Таким образом, коды, подобно тем знаниям, которые они выражают, имеют как явные, так и неявные параметры. Это одна из причин того, что связь за пределами организации часто затруднена.
Коды различаются по степени их явности, известности, доступности для освоения. Некоторые виды информации можно перевести в коды, с которыми дети знакомятся в общеобразовательной школе – это, например, запись языка. Для овладения другими кодами необходимы более глубокие знания.

Теория

Чтобы формализация приносила пользу, недостаточно просто знать соответствующий код. Необходима теория познания, или "структура ссылок", наполняющая смыслом передаваемую информацию. Разъяснения, которые Полани дает по поводу правил езды на велосипеде, бессмысленны без хотя бы интуитивного знания первого закона Ньютона.
Структура ссылок, к которой апеллирует код, сама по себе может являться более (как в случае научной теории) или менее формализованной. Однако она может быть и неявной, как структуры, предоставляемые национальной или организационной культурой. Последняя включает привычки, обычаи и традиции, формирующие повседневную практику организации. Новые члены организации должны усвоить их в ходе ситуативного обучения, которое в полном соответствии отношениям "мастер – ученик", описано Лейвом и Венгером (Lave, Wenger, 1991) как "законное побочное обучение". Это процесс, позволяющий человеку стать "своим". Рабочие группы, "привычные сообщества", владеют одинаковыми неявными навыками, кодами и схемами познания. Это формирует реальный "неканонический" образ действий, который может значительно отличаться от подробно разработанного "канонического" образа действий, описанного в руководствах, организационных документах и т.п.

Цикл формализации

В процессе формализации "навыки", "коды" и "теория" взаимодействуют различными сложными путями, влияя друг на друга (рис. 1). Замечательный пример предложен Макги (1999) в исследовании влияния судостроения ("навыки") на ряде многопрофильных заводов ("код") на развитие связанных с этим видом производства знаний ("теория"), касающихся взаимозависимости различных аспектов проектирования судов и их поведения на воде: "Первое и самое важное: сначала чертежи, потом наука. Без использования выверенных планов нечего было бы измерять, а, следовательно, отсутствовала бы сама возможность применять математические или физические теории. Второе: без использования тщательно выверенных планов, обеспечивающих точность конструирования, не возникло бы повода для применения научной теории, поскольку не имелось бы данных для расчета поведения "бумажного" корабля в случае изменения проекта – особенно тогда, когда известно, что небольшие изменения формы могут вызвать серьезные отклонения в поведении. Третье: то, что не может быть отражено в плане, нельзя воплотить в реальном корабле. Это важно, потому что такой подход дает нам четкий критерий для определения полезности физической теории" (McGee, 1999).
Формализация неявных знаний требует, во-первых, перевода их в код, поддающийся передаче. Во-вторых, закодированное сообщение должно иметь смысл. Сообщения обретают смысл, когда существует связь между ними и ранее полученными знаниями. Неявные или явные, как теория или миф, эти знания предоставляют структуру ссылок, внутри которой сообщение интерпретируется. Новые знания и, следовательно, новые навыки создаются путем взаимодействия навыков, кодов и теории.

Схема 1. Элементы формализации

Выгоды формализации

Формализация и кодификация неявных знаний дают ряд фундаментальных преимуществ, которые в совокупности вносят вклад в технический, научный и экономический прогресс общества с тех пор как почти за 3 000 лет до новой эры была изобретена шумерская письменность. Особые стимулы для инвестиций в формализацию отличались в разные эпохи и в разных ситуациях, но их можно разделить на три категории: разделение труда, нововведения и тиражирование. Наличие или отсутствие стремления воспользоваться этими преимуществами зависит не только от вероятности их реализации и предполагаемых расходов. Определенное влияние оказывает также размер потенциальной выгоды, обусловливающий характер применяемых схем кодирования.

Разделение труда

Одно из главных преимуществ формализации – облегчение разделения труда. Традиционное ремесленное производство не дифференцировано, и в нем почти отсутствует разделение труда. Как уже указывалось, одним из первых шагов по пути формализации стало распространение в эпоху Ренессанса рисованных чертежей, позднее превратившихся в детализированные чертежи, определяющие параметры продукции до того, как она будет произведена (Jones, 1970). Данный тип формализации имел некоторые последствия для разделения труда. Во-первых, он позволил отделить проектирование от производства. Во-вторых, использование точных чертежей позволило планировать, разрабатывать и осуществлять такие крупные проекты. Таким образом, одна из выгод формализации состоит в том, что она позволяет осуществлять более сложные задачи. Равным образом важно то, что углубление разделения труда и специализации с помощью формализации может привести к существенному повышению производительности.

Поучительным примером является разработка бомбардировщика B-2 Stealth (Argyres, 1999). Инсталляция электронных информационных систем послужила основой для создания стандартизованной технической "грамматики", общей для четырех крупнейших субподрядчиков. Общий код связи помог сократить правительственные расходы и расходы, связанные с координацией, что позволило четырем компаниям объединить проектные и технические возможности в форме "виртуальной организации", способной успешно проектировать сложный и в высшей степени новаторский самолет.

Дополнительные экономические стимулы – это "упрощение навыков", часто сопутствующее формализации. Преимущество пространственно-временных исследований в научном управлении – это не только возможность повысить производительность отдельного рабочего. Не менее важна трансформация самого процесса производства от квалифицированного или полуквалифицированного ремесленного труда к неквалифицированному промышленному труду, и как следствие – экономия на заработной плате.
Однако, поскольку кодирование всегда неполно, формализация навыков может стать проблемой. Это ярко проиллюстрировало исследование технических специалистов сервисной службы компании Xerox, проведенное Орром (1996). Действия, которые необходимо предпринять для ремонта копировальной машины, поэтапно описаны (закодированы) в ряде справочников и руководств. Такие пособия призваны упростить работу техников и сократить процесс их обучения. На деле же копировальные машины постоянно ломались; поломки отличались от описанных в руководствах и были более сложными. Для выполнения своих обязанностей техникам потребовался набор общепринятых "неканонических" методов, передаваемых из уст в уста в виде рассказов о "победах" над особенно "злобными" машинами.

Нововведения

Один из наиболее весомых результатов формализации – расширение возможностей для экспериментирования и нововведений. В отсутствие кодификации не существует символических средств, позволяющих предсказать, будет ли работать новый проект. Единственный способ выяснить это – создать продукт и испытать его в реальных условиях. Если проект окажется неудачным, время, труд и материалы будут потрачены напрасно. Как следствие, ремесленное производство неизбежно консервативно, в нем очень низки темпы осуществления нововведений и перемен. Формализация через использование чертежей ускорила нововведения, позволив конструктору экспериментировать с пространственными характеристиками будущего изделия без дополнительных затрат и попыток изменить уже готовый продукт.

Кодирование – только один из шагов в цепочке формализации, и оно необязательно подразумевает овладение принципами, лежащими в его основе. Технологии широко различаются степенью зависимости от систематизированной, кодированной теории. Поскольку формализация стоит дорого, большая часть многих технологий все еще представлена неявными знаниями. До тех пор, пока применяемые методы обеспечивают успешные нововведения, будет недостаточно стимулов для занятий теорией формализации с ее неопределенными выгодами. Однако часто возникают проблемы, которые невозможно решить с помощью традиционных подходов. Таким образом, конкурентные преимущества могут появиться у компаний, обладающих возможностью формализации производственных технологий с помощью научного подхода.

В последнее время компании имеют шанс получить особенно значительные выгоды от систематической формализации собственных технологических возможностей. Неявность не является неотъемлемым свойством технологий. Степень неявности технологических знаний определяется количеством средств, вложенных в формализацию. Ответ на вопрос, стоит ли вкладывать средства в формализацию, будет зависеть от ожидаемых прибылей – их объема, усилий и расходов, необходимых для их получения. Вначале формализация знаний стимулировалась совместным применением новых кодов, теорий и методов измерений. Позднее достижения в области электроники, компьютерных технологий и научных инструментов существенно расширили спектр навыков и знаний, поддающихся формализации, одновременно радикально снизив связанные с ней затраты.

Тиражирование

Общий стимул для формализации и кодификации – снижение стоимости тиражирования. Время, необходимое новым служащим для овладения неявным организационным знанием, тратится непродуктивно и стоит дорого. Очевидно, что любое сокращение этого периода может дать значительную экономию. Рост, особенно путем слияний и приобретений, усугубляет эту проблему. При наличии больших географических и культурных различий намного труднее приобрести навыки и знания, доступные только членам организации.

Другой общий пример возможности тиражирования – это перенос технологий в компании, имеющие лицензии, или дочерние компании, целиком принадлежащие материнским. Эмпирические исследования показали, что расходы, которые в случае подобного переноса часто велики, зависят от таких факторов, как опыт переноса технологий у передающей компании, опыт получающей компании и характеристики самой технологии, особенно степень ее кодирования. Перенос технологий, осуществляемый простой передачей набора копий чертежей, несомненно, стоит меньше, чем аналогичная процедура, требующая личного участия специалистов в проектировании модификаций или обучения служащих непосредственно на рабочем месте.
Расходы, связанные с переносом, уменьшаются, когда повышается частота переносов. Это происходит потому, что прибыльность инвестиций в формализацию и кодирование повышается с увеличением количества переносов технологий. Более того, с каждым осуществленным переносом степень кодирования может повышаться. Таким образом, расходы на каждый последующий перенос снижаются.

Другая важная причина для формализации – повышение точности выполнения каждого повседневного действия в организации. Разъяснение и кодирование организационных процедур – центральные аспекты "управления качеством" и важные элементы, например, в сертификации ISO 900x.

Иногда разъяснение является единственным способом обеспечить тиражирование знаний. Так, на одной фабрике опытный мастер, собиравшийся уже выйти на пенсию, оказался единственным, кто может выполнять важнейшую операцию производственного процесса – закалку стали для основного компонента конечного продукта. Мастеру необходимо было обучить подходящего "ученика" и передать ему свои навыки и неявные знания. Однако это навсегда сохранило бы зависимость компании от одного или двух-трех человек. Чтобы в будущем избежать подобных ситуаций, руководство фабрики решило закодировать эти знания. После полугода тщательных наблюдений и исследований была разработана экспертная система, которая позволяла даже неопытному рабочему безошибочно производить нужную сталь.

Выводы для управляющих

Как и навыки отдельных людей, возможности компании основаны отчасти на точных записях, теории и моделях, а отчасти – на незакодированных, неявных знаниях. Формализация последних является частью деятельности по созданию добавочной стоимости, но она нередко требует больших затрат времени и энергии. Одной из основных задач управления знаниями должно стать формулирование и осуществление тщательно разработанной и точной "политики формализации", основанной на внимательной оценке компромиссов между расходами и потенциальными прибылями. Это тем более важно, что полученные прибыли будут определять способ проведения формализации, те знания и возможности, которые будут отражены в документах, а также выбор, приобретение и разработку соответствующих теорий и систем кодирования.

В отсутствие четкой политики ответ на вопрос, стоит ли начинать кодирование, часто является случайным результатом скрытых рассуждений, отражающих культурные традиции и системы ценностей и убеждений. Некоторые организации склонны приписывать формализации большую ценность, чем другие. В этом смысле, например, особенно выделяются подразделения НИОКР. Некоторые из них в значительной степени "нормативно ориентированы" (Hofstede et al., 1990) и нацелены на научное, теоретическое понимание производственных процессов. Они имеют жесткую систему контроля, предусматривающую высокие стандарты качества. Другие намного более прагматичны и считают такой подход неактуальным до тех пор, пока процессы протекают нормально и качество продукта достаточно высоко. Они рассматривают формализацию и тщательный контроль как проявление бюрократизма и напрасную трату времени.
В таких условиях одно из наиболее существенных препятствий для формализации – экономия времени. Обычно служащие не хотят расходовать его на разъяснения, то есть выражение в словах (или другом коде) своего опыта и знаний. Прибыли от подобных действий, как правило, неопределенны и неубедительны по сравнению с другими, более насущными проблемами. Чтобы успешно преодолеть культурные различия, необходима активная "политика формализации", а обеспечение желаемого типа и степени формализации требует стимулов для ее поддержки. Пока правила и стимулы должным образом не сформулированы, самая лучшая политика формализации не будет востребована.

---

По моему мнению — Лейф Эдвинсон (Leif Edvinsson) Лейф Эдвинсон в 1991 году стал первым в мире корпоративным директором по вопросам интеллектуального капитала в компании Skandia. В 1997 году он основал компанию Intellectual Capital Sweden AB и сегодня является профессором интеллектуального капитала в университете Лунда, Швеция.

«Мы в состоянии познать больше, чем можем сказать», — утверждает Полани. Статья профессора Ларса Хакансона о неявном знании — прекрасное чтение, заставляющее думать. Я полностью согласен с его точкой зрения. Сила и логика формализации неявного знания — это действительно очень важная экономическая проблема, особенно в ракурсе расширения человеческих возможностей.
У меня есть некоторые дополнительные соображения, основанные на личном опыте работы с интеллектуальным капиталом, и явным, и неявным (см.
Intellectual Capital, Edvinsson L. and Mike S. Malone, Harper Business Press, 1997). В этой же области проводят исследования профессор Nonaka, Takeutchi и G. von Krogh. Вопрос неявных знаний связан с растущими в последние 10 лет в США и Европе капиталовложениями в знания и нематериальные активы, то есть интеллектуальный капитал (человеческий и структурный). Как указывает Хакансон, в 1994 году профессор Гуннар Хедлунг описал организации как машины
для формализации неявных компонентов знаний. Последствия формализации имеют фундаментальное значение.
Главная проблема для управляющих и организаций — трансформировать неосязаемое в осязаемое или человеческий капитал в структурный.
Отличительное качество структурного капитала — все те аспекты, о которых забывают, когда труженик, обладающий знаниями, оставляет рабочее пространство, например рецепты, торговые марки, патенты, чертежи и базы данных.
Отношение между неявным знанием, выраженным в человеческом капитале, и явным знанием, выраженным в структурном капитале, — важный фактор: чем больше неявность, тем больше организационный риск. Это можно представить как отношение структурного капитала к человеческому, превышающее единицу.
Один из путей использования преимуществ этого отношения — формализация неявных параметров интеллектуального капитала. Именно так поступили в моей компании (www.intellectualcapital.se). Есть три жизненно важных перспективы: эффективность, обновление и риск. Упомянутые перспективы являются теми сторонами формализации, которым Леонардо да Винчи придавал первостепенное значение. Одним из ключевых аспектов деятельности, направленной на проникновение в суть вещей, было создание прототипов, а не только работа с чертежами, картами, расчетами и измерениями. Ее можно рассматривать как одну из разновидностей формализации — создание визуальных трехмерных прототипов неявных знаний. Подобный метод сегодня используется в компьютерном программировании и называется быстрым созданием прототипов.
Данный процесс позволяет сделать явными правила принятия решений. Это также один из аспектов того, что называется искусственным интеллектом. Интересный пример являет собой шведская компания Novacast, разработавшая специальное программное обеспечение, названное «правилом эксперта».
Оно позволяет описать правила принятия решений, то есть сделать их явными для профессионалов. Первоначально программа применялась для распределения ролей, а сегодня используется работниками интеллектуального труда — врачами, страховщиками и биржевыми маклерами. Это образчик зарождающейся отрасли, которую я называю автоматизацией знаний.
Воспроизведение, или тиражирование, упомянутое в статье, необходимо для умножения эффекта, а также для торговли знаниями. Примеры тиражирования — франчайзинг или экспорт знаний при создании подразделений за рубежом, осуществляемый для того, чтобы такие филиалы могли как можно быстрее приступить к работе.
Другой пример — обмен знаниями через Интернет (см.: сайт www.Knexa.com). Он показывает, как формализация неявных знаний может превратить их в
продаваемые активы для создания будущего богатства. Такие возможности должны стимулировать руководство компании уделять больше внимания этому вопросу.