Намек стихий

Вступительное слово главного редактора.

Александр Агеев
Намек стихий
"Экономические стратегии", №03-2008, стр. 05

"Россия – чемпион!" – взрывалось в июне небо российских городов от эмоций футбольных болельщиков после выхода России сначала в четверть, затем в полуфинал Евро-2008. Не важно, что от чемпионства нас отделяли на тот момент еще две игры. Главное – кураж. Ведь до этого уже состоялось два триумфа – "Зенита" и хоккейной сборной – в двух грандвидах спорта, командных, наиболее престижных в мировой табели о рангах. Сказать, что повезло, можно, хотя формула успеха окажется посложнее. Искусство тренера, импорт технологий, помноженные на качество отбора игроков, на волю к победе, на психологическую устойчивость и индивидуальное самообладание в борьбе любой жесткости и при судействе любого уровня предвзятости, да еще с учетом гордости за страну (вспомним, как радостно выкрикивали наши хоккеисты гимн страны – такое никакими политтренингами не привьешь). Не забудем готовность и умение играть командно, использовать шанс, находить и пробивать бреши в вязкой защите противника, контратаковать, держать оборону, ажурно плести комбинации, венчающиеся каскадом прессинга на ворота и – к счастью, но реже – красотой гола.

А на трибунах тем временем – стихия поддержки, а в стране – ликование миллионов, салюты, флаги, апофеоз общественной солидарности, перед которым не то чтобы бессильна милиция, она – его органическая часть. Даже те, кто обычно вне этого спортивного братства и буйства, захватываются этим потоком. Его организовать в таких масштабах в принципе нельзя, он самоорганизуется. Герои спортивных побед становятся национальными героями потому, что они совершают вожделенную, не выразимую в словах мечту нации – мечту о чуде, мечту о победе и мечту о единении в этом экстатическом состоянии. А это дорогого стоит.

Два синдрома одинаково вредны для нации – неудачника, лузера и "синдром победителя". От первого – отчаяние, безнадега, уныние, безысходность, от него опускаются руки не у отдельного лица, а у большого, очень большого организма – у всего общества. Представим на миг такого великана, который безвольно опустил руки, ссутулился и, словами поэта, "быть может, он, как мы, веру утерял"! Но и у синдрома победителя возникает темная сторона, если он поражает надолго. Нам пока в целом это не грозит, ведь слишком долго тянулось безвременье, слишком истосковалась Россия по победам.

Убедившись в самой возможности и своей способности снова побеждать – пусть на спортивных аренах, страна получила мощный импульс жизнеспособности. Победа – это преодоление беды. Слабая жажда жизни, неправильная постановка жизни – к этому можно свести, пожалуй, все наши беды. И, напротив, резонанс с высшими проявлениями смысла жизни, торжеством энергий жизни над смертью, света над тьмой, триумфом талантов личных и солидарных дарит великое счастье праздника. Правда, замечено и то, что "много общенародных праздников божественных и человеческих празднуется в этой жизни, но один есть праздник великий и трудный – это сама жизнь человека" (Феодор Студит).

А в чем же ключевой секрет национального торжества по случаю спортивных побед? Разделить победную радость тренеров, команды – это поделиться с нею своими энергиями жизни. Мы не знаем, как транслируется сопереживание миллионов болельщиков в точность паса или в успех голевой ситуации, но мы понимаем, как это важно. Понимаем мы и смысл лермонтовского умозаключения о "не будь на то Господня воля…". Но вызов всем нам, так сказать опосредованным причастникам побед, состоит в другом. Наши заслуженные мастера футбола и хоккея свою лепту внесли на своем поприще. А побеждаем ли мы на поприще своем, независимо от числа болельщиков за наш успех, за наше умение преображаться и преображать свою жизнь?