Моя работа — принимать решения
Каких-то особых «западных» или «восточных» ценностей на самом деле не существует. Есть общечеловеческие ценности — право иметь собственное мнение и свободно его выражать, право на личную безопасность, право на свободный доступ к информации и другие основополагающие права.
Мухтар Аблязов
Моя работа – принимать решения
"Экономические стратегии – Центральная Азия", №1-2006, стр. 48-53
 |
В лексиконе каждого человека есть слова, которые он употребляет в своей речи чаще прочих. Для Мухтара Кабуловича Аблязова, председателя совета директоров банка "ТуранАлем", это слово "решать". Свою жизнь и принципы ведения бизнеса он, по его собственному признанию, сравнивает с шахматами, уточняя при этом, что жизнь гораздо сложнее. Сходство же заключается в том, что и в том и в другом случае верно или неверно принятое решение может глобально повлиять на исход игры… Беседа Мухтара Аблязова с Александром Агеевым, главным редактором "Экономических стратегий", посвящена целому ряду вопросов, в том числе взаимодействию бизнеса и общества, неоднозначным последствиям грядущего вступления Казахстана в ВТО, а также необходимости внутриполитических реформ в республике. |
Мухтар Кабулович, Вы довольно редко соглашаетесь на интервью. Почему? Намеренно сторонитесь участия в общественной жизни?
Почему сторонюсь? Я ведь не частное лицо, а председатель совета директоров БТА. А банк принимает более чем активное участие в общественной жизни страны. Мы много занимаемся благотворительностью, финансируем отечественное киноискусство, помогаем деятелям культуры. Наша пресс-служба регулярно и, на мой взгляд, достаточно полно информирует общественность о деятельности банка. Моя работа и, соответственно, мое участие в общественной жизни заключается прежде всего в том, чтобы принимать соответствующие решения. Смысл этих решений разъясняют сотрудники по связям с общественностью. Но если то или иное издание считает, что для общества важно именно мое мнение, то я всегда открыт для общения. Конечно, интереснее всего для меня вопросы, касающиеся развития нашего бизнеса.
И что такое для Вас бизнес? Способ заработать деньги? Или все-таки на первом месте стоит возможность самовыражения?
Когда человек берется за какое-нибудь дело, собираясь всего лишь заработать деньги, он их, как правило, не зарабатывает. Надо любить то, что делаешь. Надо отдавать своему делу все время и все силы – только в этом случае можно рассчитывать на успех. Я, безусловно, люблю то, чем занимаюсь. Мне интересен бизнес как очень сложный и постоянно меняющийся процесс, где нужно быстро принимать решения, подчас сопряженные с риском. И когда наперекор всем трудностям удается реализовать тот или иной проект, испытываешь ни с чем не сравнимое чувство удовлетворения.
У Вас большой бизнес не только в Казахстане, но и в России. Кто Вы сейчас – казахстанский бизнесмен или российский предприниматель казахского происхождения?
Я, безусловно, казахстанский бизнесмен и всегда буду таковым. И не только потому, что мой основной бизнес на родине, а потому, что ощущаю себя казахстанцем, представляющим интересы своей страны и своих клиентов в других государствах.
И все-таки – почему именно Россия?
Во-первых, мы работаем не только в России, но и во многих других странах ближнего и дальнего зарубежья. Такова специфика банковского бизнеса. Я уже говорил как-то, что для такого мощного финансового института, каким является сегодня БТА, важно не только оказывать услуги клиентам, идя вслед за ними. В быстро меняющемся глобальном мире зачастую не менее важно идти впереди клиентов, добиваясь того, чтобы их деньги работали наиболее эффективно. Только так можно завоевать их расположение, симпатии и доверие. Во-вторых, для нас очевидно, что постсоветские государства до сих пор в силу ряда причин являются во многом единым рынком, на котором нам необходимо активно работать. Бизнес не может позволить себе замыкаться только в государственных, национальных границах. Это приведет к неминуемому историческому поражению не только бизнеса, но и страны, которую он представляет. Россия была лидером социалистического мира и до сих пор остается самым крупным игроком и самым обширным рынком на постсоветском пространстве. Сегодня, когда к российским рынкам проявляют немалый интерес мощные западные компании, нам тем более следует быть активными.
Как Вы прокомментируете предстоящее вступление Казахстана во Всемирную торговую организацию? Стоит ли этого опасаться?
Опасаться не надо, но и ликовать, бездумно открывая наш рынок, я бы не советовал. К вступлению в ВТО нужно отнестись очень серьезно. К нему следует основательно готовиться. Приведу пример с сельским хозяйством, которое у нас сегодня очень слабо и крайне уязвимо. Совершенно очевидно, что если мы вступим в ВТО и откроем рынок для зарубежных сельхозпроизводителей, то наше собственное сельское хозяйство, если оставить все как есть, будет испытывать серьезные трудности под натиском резко обострившейся неравной конкуренции. Почему неравной? Потому, в частности, что западным сельхозпроизводителям выделяются значительные субсидии, а нашим – нет. Будем ли мы – в отсутствие субсидий – в состоянии конкурировать с ними? Нет, конечно. Нельзя же назвать поединком равных схватку боксера-профессионала и зеленого новичка! Это не бой, а избиение младенцев, как говорится.
И так во всем. В сегодняшних условиях от того, что наша страна вступит в ВТО, ничего в Казахстане не изменится. Не изменится к лучшему, я имею в виду. Перед вступлением во Всемирную торговую организацию нужно четко понимать одно: нам придется играть по ее правилам, а мы к этому не готовы.Мы рвемся в ВТО, что, может быть, само по себе и похвально, но при этом не понимаем, что это такое. От силы двадцать-тридцать человек в стране ориентируются в проблеме, а ее должны понимать все участники рынка, которых сегодня в Казахстане миллионы. Для того чтобы поддержать решение правительства о вступлении в ВТО или, наоборот, воспротивиться ему, участники рынка должны предельно ясно осознавать, в чем они получат преимущества, а в чем – дополнительную головную боль. То есть вопрос о вступлении в ВТО много шире, чем может показаться на первый взгляд. Это проблема отсутствия гражданского общества в стране, того гражданского общества, которое само должно решать, что ему нужно, а что вредно. Пока же эти вопросы практически бесконтрольно решает правительство.
На вопросы о политике отвечать, наверное, не станете?
Нет, почему же. Спрашивайте.
Согласны ли Вы с тем, что бизнес должен быть отделен от политики?
Нет, конечно. Бизнесмен такой же гражданин, как и все остальные, и в этом качестве зависит от государственной политики. Бизнес очень чувствителен к решениям правительства, к его стратегической линии, к законам, которые принимает парламент, к позиции местных властей. Все это напрямую влияет на бизнес, и потому он не может быть аполитичным. Кроме того, бизнесмен обладает теми же правами и обязанностями, какими Конституция наделяет любого гражданина, и имеет право интересоваться и заниматься политикой, например быть избранным депутатом парламента. Таких примеров много. Другое дело, что публичная политическая деятельность и бизнес – это все-таки разные профессии. И если ты выбрал одну из них, то уже не можешь уделять должного внимания второй. Существуют определенные ограничения. Но это никак, на мой взгляд, не сказывается на праве бизнесмена проявлять свои политические симпатии и антипатии. Впрочем, политика и бизнес, и особенно большая политика и большой бизнес, постоянно пересекаются и в практической деятельности. Так, президент Назарбаев в своем последнем послании определил дальнейшую стратегию развития Казахстана через его вхождение в число пятидесяти наиболее развитых государств мира. Разве это в том числе не есть призыв к бизнесу стать современным, более мобильным, более технологичным, более агрессивным? Разве это не есть внешнеполитическая задача для бизнеса? Мне кажется, что послание нужно понимать только так.
Встречаясь с руководством Москвы, с губернатором Московской области или с президентом Грузии для обсуждения наших инвестиционных проектов, я не могу не учитывать внешнеполитическую линию государства, которое представляю. Я обязан это делать. В частности, в Москве у нас нет ни одного рядового проекта. Исключительно уникальные. Мы работаем только в высокотехнологичных сферах, например в высотном строительстве. Причем те объекты, которые мы возводим, по масштабам не сопоставимы ни с чем из того, что делалось в российской столице до сих пор. Мы выбрали эту стратегию, кроме прочего, и потому, что в России Казахстан воспринимают как экономически очень мощного и перспективного партнера, которому по плечу задачи любой сложности. В московском City будет три уникальные башни – "Федерация", "Россия" и "Евразия". Так вот "Евразию" построят казахстанские инвесторы. Вы полагаете, что мы не решим этим никакой внешнеполитической задачи?
Внешнеполитической – да, но сейчас в Казахстане много говорят о необходимости внутренних политических реформ. Нужны ли они, на Ваш взгляд, и если нужны, то какие?
Политические реформы, безусловно, нужны. И я не знаю никого, кто утверждал бы обратное. Дискуссии идут о том, как именно, в какой последовательности и через какие механизмы их проводить. Я убежден, что политические, то есть на самом деле демократические реформы нужно проводить как можно быстрее и качественнее. Это непростая задача, но ее совершенно необходимо решить. Если бы это было не так, мы бы не сталкивались пугающе часто с трагедиями, которые потрясли общество, такими как смерть Заманбека Нуркадилова или Алтынбека Сарсенбаева и его помощников. Пока нет демократических реформ, нет и гарантии того, что подобное не повторится.
Но многие в стране не уверены, что им подходят западные ценности…
Каких-то особых "западных" или "восточных" ценностей на самом деле не существует. Есть общечеловеческие ценности – право иметь собственное мнение и свободно его выражать, право на личную безопасность, право на свободный доступ к информации и другие основополагающие права. Эти ценности нам не только подходят, они нам необходимы. Спорят не об этом. Спорят о путях, которые позволили бы максимально безболезненно и наиболее эффективно утвердить эти ценности в Казахстане. Что станет побудительной причиной начала демократических реформ? Давление снизу, конфронтация разных слоев общества, инициатива сверху, постепенное пробуждение самосознания гражданского общества? Вот о чем идут дискуссии.
Я думаю, что этот процесс должен охватывать все социальные слои и группы. Верю, что он не только возможен, но и необходим.
Но пока общество остается пассивным…
Потому что многие люди не понимают смысла демократических перемен, не видят в них прямой пользы для себя. Так уже было во времена Горбачева, когда в Советском Союзе начинала формироваться экономическая конкуренция. Ее ведь тоже поначалу большинство населения не воспринимало. Народ понял, в чем смысл экономических преобразований, когда стал получать появившиеся в результате конкуренции качественные товары и услуги. Качество товаров росло, а цены на многие из них падали. И людям стало ясно, что только конкурентная экономика может полноценно удовлетворить их потребности.
Точно так же дело обстоит и с демократическими реформами. Когда народ поймет, что их смысл по большому счету также сводится к конкуренции, только в политике, он станет очень активным. Ведь конкуренция предполагает отбор лучших из многих желающих занять места в парламенте, должности в местной власти и в правительстве. И когда на эти должности придут действительно лучшие, то многие проблемы, сегодня болезненные для народа, начнут одна за другой решаться. Пойдет, например, на убыль коррупция, которая стала для большинства населения подлинным бедствием. И тогда общество будет двумя руками голосовать за демократические преобразования. Это же очевидно.
И кто все это должен объяснять народу?
Политики. Пресса. Партии. Общественные организации.
Спасибо. И последний вопрос. Как Вы относитесь к понятию "социально ответственный бизнес"? Должен ли бизнес быть таковым?
Бизнес всегда социально ответствен. Ответствен перед наемными работниками, перед государством, перед клиентами, перед потребителями, наконец, перед всем обществом, которое пользуется товарами и услугами, предоставляемыми бизнесом, и живет в том числе на средства, которые он зарабатывает. В противном случае это не бизнес, а мошенничество. Те, кто сегодня призывает бизнес стать социально ответственным, на самом деле ломятся в открытую дверь. Бизнес изначально ориентирован на социальную ответственность, потому он и пользуется таким уважением во всем цивилизованном мире.
