Стратегия будущих преимуществ

Компания «Российская оценка», вышедшая в начале прошлого года на  международный рынок благодаря вхождению в сеть Grant Thornton International, без  сомнения, является одним из «китов» российского оценочного сообщества. В беседе с директором «ЭС» по связям с общественностью Олесей Ткаченко вице-президент компании Дмитрий Андреевич Кувалдин не только осуществляет подведение итогов прошедшего года, но и подвергает классификации различные виды одного из культовых понятий бизнеса — стратегии.

Дмитрий Кувалдин
Стратегия будущих преимуществ
"Экономические стратегии", №02-2007, стр. 150-152

Компания "РОССИЙСКАЯ ОЦЕНКА", вышедшая в начале прошлого года на международный рынок благодаря вхождению в сеть Grant Thornton International, без сомнения, является одним из "китов" российского оценочного сообщества. В беседе с заместителем главного редактора "ЭС" Ольгой Бардовой вицепрезидент компании, доктор экономических наук, профессор Дмитрий Андреевич Кувалдин не только осуществляет подведение итогов прошедшего года, но и подвергает классификации различные виды одного из основополагающих понятий бизнеса – СТРАТЕГИИ.

Дмитрий Андреевич, что представляет собой стратегия такой уважаемой компании, как "РОССИЙСКАЯ ОЦЕНКА"?

Для долговременного успеха в конкурентной среде необходимо иметь две стратегии. Одна – стратегия текущих улучшений, и все занимающиеся бизнесом осознанно или неосознанно занимаются ею, т.е. хотят иметь более высокие доходы, больше новых клиентов и т.п. Эта стратегия обеспечивает экстенсивный рост. Другая стратегия – это стратегия будущих преимуществ. Наличие такой осознанной стратегии обеспечивает возможность интенсивного роста. Не буду касаться всех аспектов нашей стратегии будущих преимуществ, так как это преимущества конкурентные. Замечу лишь, что свидетельством наличия этого вида стратегии в нашей компании явилось, например, полученное в свое время разрешение Правительственной комиссии на использование в наименовании слова "РОССИЙСКАЯ". А ярким проявлением последних лет – выход на международный рынок оценки благодаря вхождению в международную сеть Grant Thornton International.

Одним из важнейших элементов стратегии будущих преимуществ является разработка и внедрение новых продуктов. Приведу три примера таких наших продуктов, находящихся в настоящее время на разных стадиях разработки и внедрения, но на таких стадиях, что догнать кому-либо нас вряд ли удастся. Причем заранее хочу подчеркнуть, что на пути внедрения таких продуктов быстрых успехов не бывает.

Начну с оценки для целей проведения IPO, которая, по моему глубокому убеждению, для предприятий с заметной долей государственного капитала должна быть обязательной по закону. К сожалению, это не так, надеюсь – пока. Тем не менее мы исподволь занимались этой проблематикой, проводили семинары, разрабатывали и предлагали варианты методик для различных типов предприятий. И эта деятельность оказалась не напрасной. Мы выиграли первый же проведенный в России тендер на проведение оценки акций для IPO, причем не каких-нибудь, а акций Внешторгбанка. Замечу, что это второй после Сбербанка банк в России, и он обладает весьма заметной спецификой: имеет множество "дочек" и "внучек", как кредитных учреждений, так и нефинансовых компаний, в частности, десятки за рубежом. Но мы готовились… Думаю, что к моменту выхода в свет этого номера Вашего журнала уже состоится размещение акций Внешторгбанка по цене, которая будет не ниже определенной "РОССИЙСКОЙ ОЦЕНКОЙ" стоимости. Это и является основной целью нашей оценки: государство не должно проиграть от занижения цены размещения.

Ваш первый продукт – оценка для IPO. А какой второй?

Второй наш продукт – оценка природных ресурсов. Чем бы Вы ни управляли – ларьком, магазином, заводом, отраслью, областью или государством – основным критерием эффективности управления экономикой является динамика рыночной стоимости управляемого актива. Самое дорогое, что есть у России – это природные ресурсы. Но из-за того, что в государстве отсутствует система стоимостной оценки природных ресурсов, неизвестно, сколько они стоят и рационально ли используются. Особенность оценки природных ресурсов состоит в том, что считать необходимо на многие десятилетия вперед. И в этом, возможно, причина того, что ни исполнительная, ни законодательная власти страны пока не особенно интересуются такой оценкой.

Мы разработали методику оценки природных ресурсов в постпрогнозные периоды с использованием созданной нами математической модели, которую мы назвали "Интегральной формулой дисконтирования". Отмечу, что, насколько мне известно, высшую математику в оценке пока применяем только мы, ведь наша компания создана в основном выпускниками физического факультета МГУ. Кстати, попробую провести одну аналогию: здания физического и химического факультетов МГУ стоят друг напротив друга, а в мое время на физфаке учились в основном мальчики, на химфаке – девочки. Как-то раз мы вывесили на своем здании лозунг: Любите физиков – источник знаний. Так вот, может быть, перед Белым домом пора повесить лозунг: Любите оценщиков – источник эффективности? Ведь оценка является основой для принятия эффективных управленческих решений. Оценка же природных ресурсов позволит государству полностью извлекать природную ренту, что равнозначно существенному увеличению доходов бюджета. Так что, надеюсь, государству в обозримом будущем все-таки понадобятся наши услуги в этом направлении.

Вы патентуете свои методики?

Максимум, что мы можем сделать для защиты своего приоритета – это публикации в международных изданиях, что мы и осуществляем.

А каков третий перспективный продукт компании "РОССИЙСКАЯ ОЦЕНКА"?

Это оценка человеческого капитала. Вся совокупность нематериальных активов условно может быть разбита на три группы. К первой относятся нематериальные активы, неотделимые от предприятия, например деловая репутация компании, прогрессивный менеджмент, достижения в области рекламы. Вторая группа – это отделимые от предприятия активы: торговые марки, фирменные знаки, патенты, авторские права. И, наконец, третья группа – это нематериальные активы, неотделимые от работника, именно они и называются человеческим капиталом. Есть работник, есть нематериальный актив при нем – его квалификация, образование, здоровье, деловая репутация, навыки, мотивация, способность обучаться, коммерческие способности и т.д. Я имею в виду не только знания, но и умения. Если человек знает и умеет – это одно, а если он знает и не умеет – это совершенно другое, совсем другой человеческий капитал.

Любой нематериальный актив можно оценить и ввести в эффективный хозяйственный оборот. Что касается первых двух групп нематериальных активов, то методики их оценки известны, хотя, к сожалению, пока в России не очень востребованы. Оценка же человеческого капитала до сих пор не проводилась – пока ни государством, ни частным сектором не осознана ее необходимость.

Но очень сложно оценить умение каждого конкретного работника.

Я не говорю, что это просто. Более того, не говорю, что кто-то умеет это делать, но мы сейчас разрабатываем соответствующую методику с привлечением независимых экспертов и заинтересованных организаций.

Т.е. она еще в процессе разработки?

Она уже на выходе.

Но ведь такая методика, наверное, уже существует за рубежом?

Насколько я знаю, человеческий капитал пока что оценивается только как одна из составляющих гудвилла, без специального выделения. Между тем человеческий капитал представляет собой наиболее ценный ресурс, гораздо более важный, чем производственные фонды. И именно человеческий капитал, а не заводы, оборудование и запасы является краеугольным камнем конкурентоспособности. Недооценка человеческого капитала и его составляющих в России является, в частности, одной из причин низкого уровня заработной платы.

Как Вы думаете, кто будет заказчиком такой оценки?

Прежде всего предприятия, но заинтересованы в такой оценке будут и государство, и сами носители человеческого капитала. Нематериальные активы развитых западных предприятий составляют от 40 до 70% собственного капитала. У российских же предприятий этот процент ниже на порядок. Но что такое стоимость активов предприятия? Это индикатор, в соответствии с которым предприятие может получить дополнительный оборотный капитал. В нематериальные активы человеческий капитал входит в опосредованном виде. Как я уже сказал, пока он прямо не оценивается. Мы первыми придумали, как это можно сделать. Таким образом, оценка человеческого капитала позволит предприятиям увеличить капитализацию за счет нематериальных активов и даст реальные основания на повышение зарплаты носителям человеческого капитала, а государство получит стимулирующее экономику увеличение платежеспособного спроса.

Но если взять нематериальные активы, то, на мой взгляд, предприятию выгоднее вкладывать в раскрутку бренда, чем в человеческий фактор.

Одно другому не противоречит. Оценка человеческого капитала влечет за собой, с одной стороны, увеличение капитала и стоимости предприятий, а с другой – повышение уровня заработной платы. А чем больше зарплата, тем больше спрос. С ростом спроса растет предложение. Таким образом, оценка человеческого капитала принесет выгоду и работодателю, и работнику. Недаром нашими методическими разработками уже заинтересовались за рубежом. Надеюсь, в течение ближайшего года-двух мы сможем начать процесс их внедрения. Одним из шагов на этом пути явилось подписание с ЗАО "Руфаудит", одной из ведущих российских аудиторских компаний, соглашения "О разработке и презентации программы создания новых инструментов повышения капитализации российских компаний".

В чем, по-Вашему, заключается смысл бизнеса?

Соль бизнеса нашей компании – в его качестве. В 2000 г. была утверждена миссия компании "РОССИЙСКАЯ ОЦЕНКА": "Стать эталоном оценочных услуг". Разумеется, это асимптота, но уверен – мы на правильном пути.

Как Вы оцениваете изменения, внесенные в Закон об оценочной деятельности?

Пользуясь терминологией этого интервью, загадаю загадку: внедрение частной практики в оценочную деятельность будет для российской экономики проявлением какой стратегии – "текущих улучшений" или "будущих преимуществ"?