Любимая Россия Павла Рыженко

С 21 февраля по 10 марта 2005 года в Москве, в залах Нового Манежа в Георгиевском переулке, была открыта выставка исторической живописи художника Павла Рыженко «Любимая Россия». На выставке было представлено около пятидесяти работ. 34-летний Павел Рыженко выпускник, а с 1998 г. – преподаватель Российской академии живописи, ваяния и зодчества. Рыженко говорит, что «из основной массы студентов ничем не выделялся». Между тем сегодня его считают одним из самых талантливых выпускников академии. Мы предлагаем вниманию читателей интервью, которое Павел Рыженко дал директору центра исследований духовного наследия России ИНЭС Л.М. Миронову.

Павел Рыженко
Любимая Россия Павла Рыженко
"Экономические стратегии", №3-2005, стр. 114-117

С 21 февраля по 10 марта 2005 г. в Москве, в залах Нового Манежа в Георгиевском переулке, была открыта выставка исторической живописи художника Павла Рыженко "Любимая Россия". На выставке было представлено около пятидесяти работ. 34-летний Павел Викторович Рыженко выпускник, а с 1998 г. – преподаватель Российской академии живописи, ваяния и зодчества. Рыженко говорит, что "из основной массы студентов ничем не выделялся". Между тем сегодня его считают одним из самых талантливых выпускников академии. Мы предлагаем вниманию читателей интервью, которое Павел Рыженко дал директору центра исследований духовного наследия России ИНЭС Л.М. Миронову.

Павел, расскажите, пожалуйста, о начале Вашего творческого пути.

Родился я в Калуге, в 1981 г. поступил в московскую среднюю художественную школу при институте имени Сурикова. После армии стал студентом Российской академии живописи, ваяния и зодчества.

В первые годы нас учил лично ректор академии Илья Сергеевич Глазунов. Штат еще не был набран, и преподавание заключалось в том, что нас отправили в Ленинград, в ЛГУ, где мы посещали лекции по общеобразовательным дисциплинам, а специальные предметы изучали в институте имени Репина. В программу в качестве обязательных предметов входили копирование и композиция, которые в то время не преподавали в других художественных вузах. Копированием мы занимались в Эрмитаже. Именно тогда я почувствовал необычайное тяготение к картине. В Санкт-Петербурге у меня появилась возможность не только познакомиться с лучшими образцами русской живописи, но и ощутить дух императорской России. Немало мне в этом помог Илья Сергеевич.

Как у Вас родилась мысль сделать эту выставку и почему она так названа – "Любимая Россия"?

Специально я ничего не планировал, просто писал – и все. Я работал над этими картинами последние девять лет. Это моя третья персональная выставка, но она самая большая. И главное не то, что здесь собрано много картин, а то, что они объединены общей исторической канвой, единым духовным смыслом. Почему "Любимая Россия"? Потому что Россия, я думаю, не любима третью своего населения в силу разных причин. И мне бы хотелось, чтобы те, кто по-прежнему ее любит, сплотились вокруг идеи любви.

Расскажите, как Вы пришли к духовной теме в Вашем творчестве.

Создавать исторические полотна как иллюстрации к событиям скучно. Нужно раскрывать духовный подтекст события. Сегодня заниматься исторической живописью – значит плестись в хвосте у Сурикова, потому что выше него здесь подняться невозможно. Великий русский художник Нестеров открыл другой путь в искусстве – духовное осмысление происходящего. И я, не мудрствуя лукаво, пошел по этому пути. Я предлагаю современному зрителю взглянуть на русскую историю и на окружающий мир через призму христианского мировоззрения и увидеть их во всей глубине, полифоничности и трагизме, но трагизме светлом, предполагающем спасение через покаяние.

Ваши картины говорят за Вас: Вы – человек верующий. Когда Вы пришли в храм?

В армии я понял сердцем и умом: надо креститься, без этого жить нельзя. И после демобилизации в 20 лет крестился. У меня в роду нет художников, только военные – и по линии отца, и по линии матери. Все воевали, и все служили, и сам я с удовольствием служил в армии, поэтому свое приобщение к православию воспринял по-военному: пришел в храм – значит, должен служить Богу.

Видимо, поэтому в Ваших картинах часто присутствует военная тема?

И поэтому тоже. А как вообще можно воспринимать Россию без армии? Вся наша жизнь так или иначе связана с армией, у нас все служили или будут служить.

К сожалению, сейчас некоторые призывники пытаются избежать службы в армии. А Ваши картины, например "Победа Пересвета", напоминают о том, что воинское служение священно. Надеюсь, они заставят молодых людей изменить отношение к военной службе.

Может быть, да, а может быть, и нет. Но я не сомневаюсь, что молодежь очень скоро заставит задуматься о воинском служении какой-нибудь завоеватель, который загонит великий народ русский в резервацию где-нибудь под Саратовом. Дело в том, что нация вырождается, и все из-за лени, страшной нашей лени. Мы – притча во языцех из-за своей безалаберности. Мне бы хотелось, чтобы православные русские люди перестали быть вялой жижей. Всегда можно понять, ходит ли человек в храм, по тому, как он относится к ближнему, по тому, умеет ли сделать дело качественно и быстро. Ведь верующие работают лучше, чем неверующие. Этим мы и сильны. Надеюсь, что наши так называемые братья украинцы – и прочие "братья", которые столетиями живут за наш счет, – наконец поймут, что русский человек – это магнит, к которому хочется "прилепиться". Мы их вечно спасаем, вытягиваем, а они нас предают. Вот и сейчас они тянутся к пустоте, к бездуховной, но при этом высокопрофессиональной культуре. Я своими работами хотел выразить такую мысль: у нас все сделано просто, но качественно и с большой любовью к Родине.

Этот профессионализм сейчас используется для разрушения духовности России, хотя его можно было бы использовать во благо. Об этом, к сожалению, забывает наша власть.

Думаю, что она прекрасно знает, что делает, – усиленно борется с нашей страной. Это не наша власть: она, несомненно, дана нам за грехи наши.

В основе православной церкви лежит жертва Христа. Дай Бог, чтобы российские власти не забывали о Святой Руси, чтобы во властных структурах было больше людей православных, способных на жертву во имя Родины.

Сегодня православные русские люди – единственный оплот и залог будущего. Я в это верю и только этой верою и жив. Православие есть жертвенная деятельная любовь к ближнему.

Сегодня оскудела вера православная. Можно ли пробудить в людях горячую веру в Бога?

Не сомневаюсь, что горячую веру в Бога очень скоро пробудит война, тотальная, кровавая война на уничтожение. Тогда мы забудем о своих проблемах, о бизнесе, будь он проклят, и опять на какое-то время станем просто людьми, а потом уже настоящими христианами. В глобальном смысле Россию возрождали воины, и поэтому русская армия всегда была ее основой, стержнем. Господь попускает оборонительные войны для нашего вразумления.

Об этом говорят многие люди, озабоченные судьбой нашей Родины. Не кажется ли Вам, что война уже идет? Ведь каждый год умирает более миллиона людей, численность населения сокращается. Разве это не война?

Совершенно верно, это война, духовная брань против нас, и мы терпим поражения из-за своей духовной немощи. Но я говорю о внешней войне, которую мы поведем против них, о нашем контрнаступлении. То, о чем вы сейчас говорили, есть подготовка пятой колонны, плацдарма для наступления основных сил, то есть крылатых ракет, живой силы и прочего. На нашей территории не будет англосаксов. Первыми, как и в Ирак, придут хохлы, и мы ощутим на себе, какие они нам "братья".

Но это впереди, а сегодня необходимо обратиться к православной церкви через молитву. Только через духовную жизнь можно понять, в каком бедственном положении сейчас находится наше общество, какое страшное поражение мы потерпели. Вы в своем творчестве постоянно обращаетесь к святым воинам и благочестивым царям русским, к нашей подлинной истории. Расскажите, как у Вас возникла идея написать серию картин, посвященных Пересвету.

На выставке представлены три картины: "Утро перед битвой – Пересвет", "Благословение преподобного Сергия Радонежского" и "Поединок Пересвета с Челубеем". Я выбрал Пересвета, потому что именно он остался в нашей памяти как победитель воплощенного зла – Челубея. Он был старше второго монаха – Осляби, духовно более зрелый, потому преподобный Сергий благословил его на этот поединок. Пересвет пронзил противника насквозь вместе с конем, но и сам был убит. Однако он не упал с коня, который занес его в наши ряды, и противники, не поняв, что он погиб, решили, что проиграли. То есть Господь благословил мертвого уже схимника не упасть с коня. Это великое чудо. На Пересвете не было доспехов, только святая схима. Пересвет ушел в монастырь к преподобному Сергию после того, как погибла его семья. Он испытывал такую жаркую любовь к Господу, что решился на самопожертвование. Это то, что нам сейчас необходимо, – воинский подвиг. Я уверен: не будь страшной Куликовской резни, Россия не сплотилась бы в единую державу. Россия окрепла на крови мучеников, на жертвенной любви к Богу. Сейчас идет война в Чечне, которая есть отражение духовной брани русского народа.

И если бы не было Жени Родионова, который отказался снять крест, то эта война была бы бессмысленной. А теперь она увенчана подвигом этого святого мученика.

На выставке есть очень интересное полотно, на котором изображен царь Иоанн Грозный. У Вас царь имеет благодушный, благообразный вид, что противоречит представлению о нем как о гневливом старце. Вы не могли бы приоткрыть смысл этой картины?

Я хотел, чтобы у меня Иоанн Васильевич был не таким как у Репина, который, не зная правды о Грозном, вынес ему приговор – безумный царь, в приступе ярости убивший сына. Оказалось, что сын его умер от отравления мышьяком. От избытка сердца у художника не только уста, но и кисть глаголет, понимаете? Для XIX в., который принято считать золотым веком русской культуры, характерны не только профессионализм, культурная мощь, но, к сожалению, и внутренняя духовная пустота, и желчь. По сравнению с Репиным я немощен как художник, но знаю, что он очень навредил этой картиной.

Спасибо Вам за то, что вносите свой вклад в восстановление исторической справедливости. Антропологические исследования показали высокое содержание мышьяка в костях не только у сына Грозного, но и у него самого. Есть свидетельства того, что царь вел благочестивую жизнь. Он, в частности, писал песнопения знаменного распева, которые сохранились. Сейчас их расшифровывают и изучают. Вы не обошли вниманием такую историческую личность, как Малюта Скуратов. Расскажите о нем, пожалуйста.

Как это ни парадоксально, достоверных сведений об этом человеке очень мало – есть отрывки из житий, апокрифы, а также воспоминания и свидетельства о нем иностранцев.

Мы знаем, что великое, на мой взгляд, дело опричнины вершилось под руководством этого царского слуги, который до смерти был верен Богу и государю. Но однобокое представление о нем как о палаче представляется мне неверным. Кроме прочего, Малюта был воином, честно выполнявшим свой долг. Здесь важна не столько личность Скуратова, сколько ответ на вопрос: как должно служить будущему государю, если Бог дарует нам его? Опричники показали – не жалея живота своего, невзирая на людскую молву. Ведь сейчас любое действие или слово в защиту России и русских расценивается как фашизм. Либеральная, демократическая общественность во главе с афроамериканцами сразу же говорит нам: русские – фашисты. Так вот, нам нужно брать пример с Малюты Скуратова, который просто делал свое дело, выполнял приказ, отданный помазанником Божьим. Сказано было – очистить от крамолы, он очистил, вот и все.

Да, верность и послушание царю, как Богу, необходимо возрождать.

Мы хотим восстановить монархию, потому что без царя не сможем ни на йоту приблизиться к Христу. Свободомыслящие развратники говорят нам: все в этом мире относительно, нет ни добра, ни зла, ни грешника, ни праведника. Но царь – это отец. Он поможет и поддержит. А что такое современная власть? Это всяческое поощрение разврата и уничтожение благочестия.

Тема царской власти проходит практически через все Ваши работы. Я знаю, что Вас не оставила равнодушной трагическая судьба последнего русского императора.

Да, на выставке представлен триптих "Царская Голгофа". Это "Прощание государя с войсками", "Заточение в Царском Селе", "Ипатьевский дом после цареубийства". Государь Николай Александрович – величайший русский святой, потому что большевики не просто убили его, а убили ритуально. Он сознательно принес в жертву Богу и России себя и свою семью…

Сегодня новые технологии позволяют сделать человека участником виртуальных преступлений. Что Вы думаете об этом?

Я могу сказать только одно: не умею и сознательно не учусь пользоваться компьютером, так как в моей жизни он никакой роли играть не может. Телевизором я тоже не пользуюсь – у меня его нет.

В случае необходимости слушаю радио. Если нужно посмотреть какую-нибудь передачу, еду к друзьям. Поэтому мне трудно давать оценки или что-то советовать. Тут каждый спасается сам. Другое дело, что я, как и Вы, от всей души желаю, чтобы этого зла было как можно меньше. Однако хочу заметить, что Вы описали одну из голов многоголового змея. Это не только компьютер, но и порнография во всех видах, и невыплата зарплаты нашим военным. Я уже не говорю об отношении к живописи, которая уже и видом искусства не считается. А ведь живопись может оказывать на человека сильнейшее воздействие.

Через образ?

Конечно. В храме мы находим то, что благословил Господь – фрески и пение, чтение, то есть слово, потому что фреска – это слово в красках. Человек воспринимает мир посредством зрения и слуха, и именно живопись дает возможность домыслить, развить мысль. Телевидение такой возможности не дает, поскольку кадр – это завершенная мысль, домысливать тут нечего. Поэтому Ленин и сказал: "Важнейшим из искусств для нас является кино". Он был прав: для разрушения психики нет ничего лучше кинофильма, любого игрового кинофильма. Я подчеркиваю – хорошего кино нет, это вообще не искусство, так же как и рок. Издаваемые электроинструментами неестественные для уха звуки разрушают подкорку. "Рок в защиту православия" – это нонсенс.

Рок – это прообраз ада. Как может быть ад в защиту!

Совершенно верно. С моей точки зрения, только документальное кино может приносить пользу, особенно если видеоряд сопровождается хорошим комментарием. Но все равно оно на ступеньку ниже, чем живопись. Но и живопись сама по себе – это только ступенька на пути к восприятию иконы, церковной фрески, так же как классическая музыка – ступенька на пути к церковному пению. Нельзя все сваливать в одну кучу: "православный" рок, "Утомленные солнцем", генерал, жующий стакан в "Сибирском цирюльнике". Именно этого от нас ждут наши дорогие "братья" за океаном. Вот она, наша современная всеядная русская культура. Тут у нас и пельмени, и водочка, и Андрей Рублев, и пение по крюкам, и все, все, все. Мы все можем. Да нет, друзья, этого нельзя допускать. Назначение даже светской культуры, если она по своей сути христианская, – вести людей к храму. Иного назначения у нее нет.

Дай Бог, чтобы это поняли и другие художники, чтобы свой талант они использовали во благо. Скажите, есть ли у Вас дети и, если есть, как удается Вам удерживать их от зла?

У меня есть сын, его зовут Тихон. Это мой второй ребенок, первый – жена, а я у нее тоже ребенок. Если Бог даст, появятся и другие дети. Когда мы с женой познакомились, то сразу решили, что у нас в семье должно быть строгое разделение: она никогда не будет ходить на работу, а я всегда, даже если не смогу заниматься живописью, буду приносить в дом деньги. Только так можно избавить ребенка от соприкосновения с больным и развращенным миром. Это нелегко, но еще тяжелее, когда в православной семье жена работает и, получая больше мужа, не уважает его.
Тиша мой не имеет никакого отношения к живописи, таланта у него нет. Наш духовник благословил его на алтарное послушание, и мы очень надеемся, что когда-нибудь его сердце настолько созреет, что он поступит в семинарию, станет священником. Мы прикладываем к этому все усилия и видим в этом главный смысл своей жизни.

И в заключение – что бы Вы хотели пожелать нашим читателям, в частности молодым людям?

Главное сейчас – дать молодежи примеры, которые были бы сильнее, чем та сверхидея, которую предлагает Голливуд. И такие примеры, присмотревшись, можно найти на каждом шагу. Это и Чечня, и ежедневный подвиг учителя, врача, подвиг самопожертвования во имя Христа. Молодежь не может жить мелкими, сиюминутными интересами, ей нужна большая захватывающая идея, и такую идею мы можем ей предложить: любовь к Родине и к Богу, но любовь жертвенная.