С.Луценко дал оценку оправданности создания ГКЧП

Неизбежность государственного переворота: конституционный взгляд на историю с учетом исключительности Государственного комитета по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП).

Я попытаюсь оценить оправданность создания Государственного комитета по чрезвычайному положению в условиях социальной напряженности при правлении единолично партии – КПСС, с учетом правового анализа.

Если абстрагироваться от темы, когда речь идет о подрыве конституционного порядка (когда под видом социальной модели партии, создается инструмент для подавления и узурпации власти) или создания серьезной социальной напряженности, государство обязано реагировать адекватным образом Постановление ЕСПЧ от 30.06.2009 по делу «Эрри Батасуна» и «Батасуна» против Испании».

Кроме того, в соответствии с «Руководством по регулированию в отношении политических партий БДИПЧ ОБСЕ и Венецианской комиссии», 2010) 024, 15 – 16 октября 2010 года, пункт 96: «…когда это вообще разрешено, запрет и роспуск могут применяться только в крайних случаях, включая: угрозу существованию и (или) суверенитету государства, угрозу основам демократического порядка, насилие, угрожающее территориальной целостности государства, возбуждение национальной, социальной или религиозной ненависти, применение насилия или угроза насилия.

19 августа 1991 г. произошла попытка государственного переворота в г. Москве. Самопровозглашенный орган «Государственный комитет по чрезвычайному положению» объявил Президента СССР М. Горбачева сложившим свои полномочия, выступил в качестве единовластного органа власти и объявил чрезвычайное положение «в некоторых регионах СССР».

На первый взгляд, речь идет об угрозе национальному суверенитету, с использованием силового переворота (путча).

19 августа 1991 года заявлением советского руководства объявлялось чрезвычайное положение в отдельных местностях СССР (которые не были определены) и для управления страной и эффективного осуществления режима чрезвычайного положения образовывался Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП), т.е. неконституционный государственный орган (на самом деле – ниже будет показано, что в исключительных случаях деятельность такого органа может быть легитимным).

Руководство КПСС и КП РСФСР, многие областные и краевые партийные комитеты прямо или косвенно поддержали действия неконституционного ГКЧП.

В свою очередь, Конституционный Суд РФ в своем Постановлении от 30.11.1992 № 9-П отмечает о неизбежности данного переворота, КПСС произвольно ограничивала и грубо нарушала права собственности общественных организаций и частных лиц, фактически присвоила себе право неограниченного распоряжения государственной собственностью, используя ее в том числе на нужды партии, финансирование деятельности зарубежных коммунистических и братских партий, ограничивала свободу договорных отношений граждан и виды экономической деятельности и хозяйственной инициативы, противоречащие партийным догмам.

Представляется, что создание, вопреки Конституции, ГКЧП могло бы служить доказательством неконституционности партии и конституционности по крайней мере некоторых положений рассматриваемых Указов только в том случае, если бы ГКЧП был создан по решению партии, ее руководящих органов, управомоченных принимать решения, обязательные для партии и ее членов. Что же касается не соответствующей требованиям Конституции Российской Федерации деятельности некоторых или даже многих должностных лиц партии или ее региональных органов и организаций, то она не может служить аргументом в пользу конституционности либо неконституционности партии и ограничивающих ее деятельность актов исполнительной власти.

Теоретическое оправдание насильственного изменения конституционного строя, если оно не закреплено в качестве практической цели или метода деятельности общественного объединения, не может считаться антиконституционным.

Ограничительные либо запретительные меры в отношении любой политической партии, как правило, сопровождаются ограничениями прав ее членов или функционеров. Недопустима какая-либо дискриминация в отношении членов любой конституционной партии, включая право на занятие государственных должностей, увольнение с работы, продвижение по службе, пенсионное обеспечение бывших партийных работников, зачет в трудовой стаж работы на партийных должностях, избирательные права, неприкосновенность личности, жилища и пр.

Любые акты или действия, направленные на ограничение или ущемление прав и свобод человека и гражданина в зависимости от принадлежности к любой конституционной партии, антиконституционны; антиконституционны ограничения или ущемления прав человека даже в том случае, если партия признана неконституционной. Если же лица, состоявшие в такой партии, совершили конкретные правонарушения, они несут ответственность в установленном законом порядке.

Не всегда закон является правом, а право не всегда выражается в форме закона. В условиях стабильного развития общества это противоречие не столь заметно, как в периоды таких глубоких социальных, экономических и политических преобразований, которые переживает Россия. При решении данного конституционного спора невозможно оставаться в рамках традиционных нормативистских представлений о роли писаного права. После августа 1991 года сложилась качественно иная политическая ситуация, радикально меняется характер экономических отношений, трансформируются все сферы общественной жизни, утверждается новое ведение роли государства и его функций, словом, происходят формационные изменения, по-разному оцениваемые различными социально-политическими группировками и партиями и парламентскими фракциями.

В этой связи, оценки данные Конституционным Судом РФ являются неким аргументом для участников ГКЧП.

В частности, КС РФ отмечает, что, попирая государственный суверенитет Российской Федерации, КПСС узурпировала право народа России на осуществление государственной власти и выражение им собственной воли, нарушила основные конституционные принципы организации и деятельности государства, сфальсифицировала представительные формы правления, монополизировала право граждан и общественных организаций на участие в управлении государственными и общественными делами.

КПСС произвольно ограничивала и грубо нарушала права собственности общественных организаций и частных лиц, фактически присвоила себе право неограниченного распоряжения государственной собственностью, используя ее в том числе на нужды партии, финансирование деятельности зарубежных коммунистических и братских партий, ограничивала свободу договорных отношений граждан и виды экономической деятельности и хозяйственной инициативы, противоречащие партийным догмам.

Насильственно насаждая однопартийную идеологию и цензуру, КПСС намеренно ограничивала возможности граждан в образовании.

Осуществляя свою монополию на государственную власть на всех уровнях, исходя из своих партийных планов, интересов, идеологических воззрений и концепций, КПСС подменяла собой высшие республиканские и местные органы государственной власти и управления, фактически занималась разработкой и утверждением всех народно-хозяйственных решений, планов экономического и социального развития, государственных бюджетов, законодательных актов и даже конституций страны. От КПСС зависело назначение должностных лиц всех уровней, судей и прокуроров, генералов и послов, лишение гражданства и помилование, награждение и присвоение званий, управление промышленностью, сельским хозяйством, наукой, культурой, спортом и т.п.

Абсолютное беззаконие и произвол, творимые КПСС многие десятилетия, немыслимо тяжкие последствия ее деятельности, особая общественная опасность нарушения всех прямых конституционных запретов, указанных выше, позволяют квалифицировать эту организацию как преступную. В своих партийных документах и деятельности пропагандировались идеи классовой или социальной вражды и диктатуры, насильственного захвата власти, мировой революции, государственно-партийной идеологии, исключительной однопартийности, номенклатурно-партийные методы формирования властных структур с целью выполнения ими внутрипартийных задач, слияния партийного и государственного аппарата (Постановление Конституционного Суда РФ от 30.11.1992 № 9-П).

В исключительных случаях такой орган управления, как ГКЧП может рассматриваться оправданием в отношении монополии власти со стороны партии.

В таких условиях, интересным представляется позиция Европейского правоприменителя в такой ситуации (при монополии одной партии в государстве), при которой политическая партия, которая пропагандирует антидемократические идеи (в данном случае, речь шла о КПСС), непосредственно угрожающие непрочной политической системе ГКЧП, имела хорошие шансы захватить власть, используя демократические выборные механизмы, предусмотренные системой (Постановление ЕСПЧ от 16.03.2006 по делу «Жданок против Латвии», Постановление ЕСПЧ от 13.02.2003 по делу «Рефах партиси (Партия благоденствия) и другие против Турции».

В соответствии с известным высказыванием Верховного Суда Соединенных Штатов Америки, риск был «реальным и настоящим». В таких исключительных обстоятельствах (создании ГКЧП в условиях создания хаоса со стороны КПСС) «нельзя требовать от государства, чтобы оно, прежде чем вмешаться, ожидало, что политическая партия узурпирует власть и начнет внедрять несовместимый с нормами международного права политический проект, если его опасность для демократии является достаточно доказанной и непосредственно угрожающей.

Другими словами, оценка деятельности ГКЧП относительно легитимности ее деятельности не должна являться категоричной. Оставим данный вопрос на суд будущим потомкам.